Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Искусство»Содержание №23/2004

ТЕТ-А-ТЕТ

н а ч и н а я   с   х х    в е к а

 

 

Марк САРТАН

Осенний каннибализм

Сальвадор Дали Осенний каннибализм  Холст, масло, 65,1 x 65,1 см 1936, Лондон, Галерея Тейт

Мою домашнюю библиотеку «украшает» уникальная по нынешним временам книжка некоего Сергея Варшавского, выпущенная издательством «Искусство» в далеком 1949 году. Она называется «Упадочное искусство Запада перед судом русских художников-реалистов» и посвящена развенчанию... кого бы вы думали? В 1949 году, а? Сюрреалистов? Дадаистов? Абстракционистов? Кубистов? Футуристов?

Нет. В 1949 году советская пропаганда считала все еще актуальным бороться с импрессионизмом! И это несмотря на то, что к тому времени он уже лет 70 как исчерпал себя в качестве художественного направления и фактически стал восприниматься как классическое искусство.

Не могу удержаться, чтобы не помянуть «Упадочное искусство...» чуть подробнее. Абсолютно безапелляционно и совершенно неаргументированно высшим проявлением живописного искусства товарищ Варшавский провозглашает реализм. Эстетику импрессионизма он объявляет рафинированной и гурманской, «прокламирующей субъективистский произвол художественного восприятия». Достается и оппонентам, современным автору. «В позиции глубокого реверанса перед культурой буржуазной Франции застаем мы и академика И.Э. Грабаря, бывшего импрессиониста-декадента, и профессора Н.Н. Пунина, застарелого апологета формализма». И в таком стиле доноса больше ста пятидесяти страниц.

До сих пор поражают не только хамские идеологические ярлыки, но и та ярость, с которой ниспровергается старинный в общем-то стиль. Искусство Запада успело к тому времени пройти огромный путь развития, но современники как будто не существовали для сталинской пропаганды, и в качестве мишеней она избирала то, что оставалось новым только для нее.

Этот разрыв сохранялся и впоследствии. Так, знаменитая некогда книга доктора философских наук И.С. Куликовой «Философия и искусство модернизма» вышла в Издательстве политической (!) литературы в 1980 году, но была посвящена преимущественно довоенному западному искусству. Тираж почти в 100 тысяч экземпляров был быстро распродан, и не в последнюю очередь благодаря цветной, хоть и скверного качества, репродукции картины Сальвадора Дали «Мрачная игра». (Она была помещена сразу после репродукции картины безымянного больного шизофренией — надо полагать, для сравнения.) По-моему, эта репродукция так и осталась единственной не только в книге, но во всей истории идеологически выдержанного советского книгоиздания. Железный занавес прочно охранял граждан от современного им искусства «капиталистических стран».

В результате так получилось, что работы мастеров семидесятилетней давности мы до сих пор воспринимаем как современные. И совсем не знаем действительно современного искусства — того, что рождается прямо сейчас.

Такое длинное предисловие мне понадобилось для того, чтобы напомнить забытый ныне контекст, в котором создавалась рассматриваемая сегодня картина. Сам автор не только привязал ее к определенным политическим событиям, но и обозначил свою позицию по отношению к ним: «Эти иберийские существа, пожирающие друг друга среди осени, выражают пафос гражданской войны, в которой я вижу нечто из области естествознания, в отличие от Пикассо, который считает ее явлением политическим».

Сегодня гражданская война в Испании — дела давно минувших дней, и ее ужасы в нашем сознании затмились более близкими войнами и катастрофами. Да и декларированная аполитичность Дали уже никого не смущает. А картина осталась.

Надо сказать, что в отличие от многих других произведений Дали «Осенний каннибализм» читается легко, и потому в особых комментариях не нуждается. Название сразу задает смысл, схожесть изображенных фигур с человеческими бросается в глаза, а столовые приборы в их руках не оставляют никаких сомнений. Такая прямолинейная символика даже дает повод критикам упрекать Дали в потакании невзыскательному вкусу зрителя: «Изощренное изобретательство и сервировка пугающих подробностей настолько очевидны, что произведение воспринимается несложным и неприятным ребусом, где главное — не эмоциональный или интеллектуальный код, а плоская система разгадок» (М. Герман).

Что ж, возможно, и так. Но в умении придать пугающее правдоподобие вычурным плодам своей фантазии великому мистификатору Дали не откажешь. И то, что картина мгновенно расшифровывается и прочитывается даже не слишком подготовленным зрителем, в некотором смысле достоинство — вдруг наконец поймут, что негоже откровенно жрать друг друга?

Впрочем, пока, похоже, не поняли. Может, и вправду перед нами все еще современное искусство?

ТЕМЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ НА УРОКЕ МХК

Если вы соберетесь обсудить «Осенний каннибализм» с учащимися, то начать, наверное, стоит с собственно живописных особенностей. Обратите внимание на противопоставление ужаса происходящего какому-то спокойствию, разлитому в атмосфере картины. По-ренессансному уравновешенная квадратная композиция, умиротворенная теплая тональность, идиллический пейзаж на заднем плане и реалистическая достоверность бесстрастных деталей откровенно контрастируют с деловито поедающими друг друга персонажами.

Похоже, перед нами действительно всего лишь феномен естественной истории, и не случайно в предыдущем предложении само собой появилось слово «деловито». Ни экзальтации, ни пафоса, ни боли... так, повседневность. Предложите ученикам сравнить «Осенний каннибализм» с не менее знаменитым «Предчувствием гражданской войны», и эта бесстрастность сразу бросится в глаза.

Вот тут-то будет самое время поговорить о гражданской позиции художника. (Только, ради бога, не подводите к заранее известным выводам, которые вы считаете правильными! Дети настолько чутки к подобным ожиданиям, что легко могут спрятать собственное мнение и выдать «социально приемлемый ответ».)

Итак, художник и политика, художник и современность, художник и идеология... Всегда ли необходима политически окрашенная гражданская позиция? Должна ли она отражаться в произведении? Может ли художник быть бесстрастным хроникером-документалистом? Приведите примеры, вспомните передвижников и — по контрасту — символистов, дайте детям возможность высказаться, и тогда дискуссия на эту тему станет весьма впечатляющей.

Ну и для снижения пафоса и придания разговору душевности можно перейти к актуальной, особенно для подростков, теме человеческих взаимоотношений. Образ поедающих друг друга людей сам по себе настолько «цепляет», что дополнительных стимулов и вопросов для обсуждения может и не понадобиться.