НАЧИНАЯ С XX ВЕКА

Елена КНЯЗЕВА

У ВРЕМЕНИ В ПЛЕНУ

Макс БЕКМАН

Сон, начавшийся
Плачем и окончившийся
Плачем смерти, –
Сон жизни, ты
Приснился мне весь.
М. Бекман. Из дневника

1901 год

Семнадцатилетний студент веймарской Академии живописи нарисовал автопортрет со съехавшим в угол глаза зрачком и вопящим ртом. Теме человеческих страданий и гибели молодой художник посвятил также картины «Землетрясение в Мессине» и «Гибель Титаника». Тогда это можно было назвать данью моде, созданной голландцем В. Ван Гогом, норвежцем Э. Мунком, бельгийцем Дж. Энсором, швейцарцем Ф. Ходлером и подразумевавшей экспрессивное выражение субъективного мироощущения художника. Сейчас это можно назвать предчувствием трагических событий XX в., непосредственным участником которых был автор вышеназванных работ, немецкий живописец и график Макс Бекман (Max Beckmann, 1884–1950). Судьба художника похожа на судьбы многих творческих людей того времени из разных стран, прошедших войны, революции, эмиграцию и не растерявших в этих социально-политических передрягах творческий потенциал.

Автопортрет. 1908
Музей Тиссен-Борнемиса, Мадрид

1914 год

Макс Бекман — доброволец на фронте, санитар в медицинском отряде. Лазареты, морги, участие в ампутациях овеществили юношеские «крики» сознания Бекмана. На «Автопортрете в форме санитара» (1916) изможденный физически и психически человек. Через год его демобилизовали, но война и насилие теперь всегда в большей или меньшей степени присутствовали в его работах. «Все, что я сделал и создал, — писал Бекман в дневнике в 1940 г., — это только сброшенные оболочки моей жизни».

1919 год

Картина «Ночь» — сцена нападения бандитов на семью. Здесь развертывается не скорбная история, как в «Убийстве на улице Транснонен» Домье, или декоративно оформленная трагедия, как в «Гернике» Пикассо. Здесь разыграна правдоподобная и отвратительная сцена торжества зла. Это опять предвидение исторических событий, антигероями которых станут те, кто «под пиво с музыкой» поет «Германия, Германия превыше всего» (М. Бекман. Письма на войне. 1916).

Ночь. 1918–1919
Галерея Г. Франка, Мюнхен

1920 год

В «Семейном портрете» беспокойство ощущается за полузадернутыми шторами, в жесте пожилой женщины, свечном освещении, отбрасывающем резкие тени. Состояние тревожного ожидания сродни настроению картины русского художника К. Петрова-Водкина «1919 год. Тревога». Искаженное пространство — особенность многих полотен Бекмана — в «Семейном портрете» играет особую формообразующую роль.

Семейный портрет. 1920. Музей современного искусства, Нью-Йорк

1937 год

Картины Макса Бекмана среди других неугодных немецким национал-социалистам экспонировались на выставке «Дегенеративное искусство», организованной по распоряжению Гитлера. Деформированные фигуры на полотнах художника не отвечали нацистским требованиям к искусству — «чистота, прилежание и умение». «Едва ли существует хоть одна картина большевика от искусства Бекмана, которая не представляла бы из себя подлости» (Немецкое искусство и выродившееся искусство. 1938, Мюнхен). Уволенный с преподавательской работы Бекман эмигрировал в Голландию, а в 1947 г. — в США.

1946 год

Американец Курт Валентин устроил в Нью-Йорке выставку-продажу картин Бекмана, где было распродано все, «даже два портрета и голландский ландшафт… до сих пор не переживал ничего подобного!» — восклицал художник.

1950 год

Окончание работы над «Аргонавтами» — светлым миролюбивым триптихом, на котором изображены античные персонажи, хор, художник и атрибуты искусства. В одном из интервью на вопрос о целях его творчества Бекман ответил: «Современное сделать вечным и вечное — современным». Подводя итог своей жизни, Макс Бекман сделал последнее, оптимистическое, предвидение: во второй половине XX века мир закончит глобальные войны.

В будущее художник-экспрессионист смотрел с оптимизмом.