Людмила Черная,
доктор исторических наук

Мода в домонгольской Руси

Всякой вещи – чин и образец...

Бытовая сторона жизни домонгольской Руси XI–XIII вв. содержит в себе некий парадокс: богатство тогда демонстрировалось роскошной одеждой и аксессуарами, а в домах не было ничего ценного – ни дорогой обстановки, ни посуды. Официальные христианские нормы, пришедшие на Русь после крещения в 988 г. из Византии, предписывали строгий, едва ли не монашеский образ жизни, а картина жизни древнерусского общества рисовалась как разгульная, пестрая, направляемая не «чином», а модой.

Механизм моды предполагает свободу выбора, которой в большой степени были лишены люди Средневековья: религиозные, социальные и этические нормы и ограничения четко определяли границы дозволенного в одежде, прическах, развлечениях, поведении в быту и обществе. Но в пределах дозволенного мода (или «протомода») существовала всегда как система предпочтений.

В средневековом понимании прекрасное неотделимо от благого, как две ипостаси одного сущего. «Благое-прекрасное» исходит от Бога, единицей измерения красоты становится «чин», определяющий меру и благого и прекрасного одновременно. В Древней Руси говорили: «Все бо в чин свои имети есть лепо», то есть все хорошо, что в меру, что упорядочено.

По чину одевались, причесывались и вели себя все древние русичи – начиная с царя и патриарха и кончая простолюдином. Так, борода на лице мужчины, по христианским понятиям того времени, не просто растительность, это «образ Божий», данный Создателем первому человеку Адаму. Ведь, согласно Библии, Бог создал человека по своему образу и подобию. Кроме того, борода – знак, обозначающий превосходство мужчины над женщиной, которой Бог не дал бороды, дабы подчеркнуть ее неполноценность, ее подчиненное положение. Так учила православная церковь, запрещавшая брить бороды, чтобы не нарушать «образ Божий» в человеке. Девушкам предписывалось заплетать волосы в одну косу, а замужним женщинам расплетать ее на две косы или скручивать волосы под шапкой.

Чин чином, но мода потихоньку его корректировала: в косу девушки вплетали красную шелковую ленту или привязывали на конце косы красную шелковую кисть. Чин предписывал женщинам вести затворническую жизнь – не выходить из терема, не присутствовать на пирах мужа (жена подносила гостям чарку водки, принимала от каждого поцелуй и уходила на женскую половину дома). Но в то же время известно, что русские девушки активно общались с молодыми людьми в церкви во время службы (против чего неоднократно выступали церковные иерархи в своих поучениях). Женский костюм богато украшался позументами, золотыми шнурами, тесемками и кистями, серебряными и оловянными пуговицами. Любили русские женщины и косметику, причем в столь неумеренных количествах, что это поражало иноземцев как с Востока, так и с Запада. Все они признавали, что русские женщины «красиво сложены, нежны лицом и телом», но в городах «они все румянятся и белятся, притом так грубо заметно, что кажется, будто кто-нибудь пригоршнею муки провел по лицу их и кистью выкрасил щеки в красную краску». Они также чернили брови и ресницы или красили их в коричневый цвет. Белизна лица и румянец ценились как показатели здоровья, а мода на здоровый внешний вид была сильна, хотя христианский идеал женской красоты требовал бледного лика, изможденного постом и молитвами.

Средневековое мировоззрение отрицало «суету мира сего», «дьявольскую пестроту жизни», а люди стремились к внешней красоте, к украшению не души, а «греховной плоти». По свидетельству митрополита Даниила (XVI в.), не только женщины на Руси, но и мужчины подвержены были сему недугу – украшательству. Он в негодовании вопрошал: «Кая же тебе есть нужда выше меры умыватися и натрыватися? И почто... повешаеши под брадою пуговицы сиающиа красны зело?..» Действительно, жемчужные, золотые или серебряные пуговицы стали повальным увлечением мужской половины древнерусского общества. Среди модных деталей мужского туалета были и сапоги на высоких (иногда очень высоких) каблуках, большие воротники кафтанов, бархатные или из золотой парчи, или пристежные, расшитые жемчугом и драгоценными камнями, вышивки крашеным шелком и т.п.

Наш чин не любит овчин

Особой любовью на Руси пользовался мех. В торжественных случаях знать носила высокие шапки из черного лисьего или собольего меха, в остальное время – бархатные шапочки, подбитые и опушенные черною лисицей или соболем. Простые люди летом надевали шапки из белого войлока, а зимой – из сукна, подбитые простым мехом. Женские головные уборы тоже не обходились без меха. Девицы предпочитали большие лисьи шапки, дамы постарше – из золотой парчи, атласа, дамаста, с золотыми тесьмами, шитые золотом и жемчугом и опушенные мехом (часто бобровым).

Шуб полагалось иметь и мужчинам, и женщинам не одну, а несколько: из меха подороже – на праздничные дни и из меха подешевле – на каждый день. Аристократы оставляли в наследство детям шесть-семь дорогих шуб. Бедняки же обходились овчинными кожухами (тулупами) и полушубками.

При столь разнообразном и богатом гардеробе особенно бросалась в глаза бедность древнерусских жилищ. Стены комнат украшались только иконами, в то время как в Европе вдоль стен выставлялась дорогая посуда. Серебряная и оловянная посуда на Руси была редкостью. У большинства москвичей имелось по три-четыре глиняных и деревянных горшка и блюда.

Обстановка комнат была чрезвычайно скромной: лавки вдоль стен, большие сундуки и лари, печь, в красном углу – икона с лампадкой, иногда одна-две церковно-учительные книги. Даже перины имели далеко не все: летом спали на лавках, а зимой – на печи.

Кто в камке, кто в парче, а мы в холсту – по тому же мосту

В домонгольской Руси люди разного социального положения и достатка носили практически одинаковые вещи, отличавшиеся только качеством материала: бедняки шили из холстины, а знать – из шелка и бархата. В XI–XIII вв. самыми распространенными предметами одежды как у мужчин, так и у женщин оставались рубашка, юбка-понева, штаны-порты, плащи, меховые изделия и др. Так что можно сказать, что принятие христианства не слишком повлияло на крой и детали костюма, в котором по-прежнему видели оберег от нечистой силы. Но из Византии шли модные веяния, проявившиеся в выборе тканей, украшений, деталей костюма. Так, большое распространение получают бармы (драгоценные оплечья), золотые гривны (шейные кольца), перс-тни с драгоценными камнями. Древнерусские города как центры торговли притягивали к себе иноземных купцов, привозивших ткани и демонстрировавших наряды, сшитые из этих тканей у них в странах. Считается, что некоторые названия отдельных деталей русского костюма были заимствованы у персов, латинян, греков, татар.

Домонгольская Русь была, по наблюдениям археологов, очень богата драгоценностями, прекрасными дорогими тканями, золотом и серебром, но с нашествием монголо-татар страна резко обеднела. С XIV в. изменились и предпочтения в одежде, началось более очевидное восточное влияние.