На самом востоке Франции, неподалеку
от Эльзаса и швейцарской границы, на холме
Бурлемон над деревней Роншан еще в римские
времена стоял языческий храм. Впоследствии он
был разрушен, а в XIII в. появилась первая
христианская часовня. Сегодня, как и восемьсот
лет назад, сюда по-прежнему стекаются паломники,
только во второй половине XX в. к желающим
поклониться Богоматери добавилось не меньшее
количество поклонников архитектуры и, что греха
таить, просто любопытствующих. Слава Богу, хоть
место уединенное, автобусами группы сюда не
возят, так что зевак не так много.
Ценителей и «чайников» вот уже
пятьдесят лет привлекает капелла Нотр-Дам-дю-О —
небольшое, скромное на вид здание, построенное из
безыскусного бетона и совершенно
непритязательно отделанное. Тем не менее многие
считают его шедевром церковной архитектуры XX
века.
Предпоследняя часовня на этом месте
сгорела от удара молнии в 1913 г. Ее преемница была
разрушена бомбежкой во время налета германской
авиации в 1944-м. После окончания Второй мировой
войны ее собрались восстанавливать, но
выяснилось, что дешевле построить новое здание. И
тогда местные застройщики официально обратились
в церковную комиссию по религиозному искусству с
просьбой порекомендовать архитектора.
Два уроженца этих мест, входившие в
комиссию, решили поручить строительство новой
церкви самому знаменитому французскому
архитектору того времени — Ле Корбюзье, однако
натолкнулись на неожиданный отказ. Ле Корбюзье
был воспитан в протестантской семье, истинно
религиозным человеком не был, а церковь называл
«мертвым институтом» и сотрудничать с ней не
желал.
Однако заказчики не отступали. Они
считали, что гений художника важнее его
религиозного благочестия, и уже имели опыт
сотрудничества с такими выдающимися мастерами,
как Пьер Боннар, Марк Шагал, Фернан Леже и Анри
Матисс. Ле Корбюзье уговорили изучить место для
строительства и пообещали полную свободу
самовыражения. Сопротивляться такому
предложению было невозможно, да и место
оказалось привлекательным. Архитектор
согласился и в 1950 г. приступил к работе,
продолжавшейся пять лет.
Что получилось?
В очередной раз хочу расписаться в
своем бессилии передать словами и фотографиями
архитектурные впечатления. Архитектуру надо
проживать, ходить по зданию, останавливаться,
садиться, менять ракурсы, рассматривать детали,
мысленно прослеживать конструкцию,
прислушиваться к собственным ощущениям. На
плоском газетном листе, пусть даже многоцветном,
остается только этими ощущениями поделиться.
Получилась скромная церковка,
удивительно гармонично вписанная в окружающее
пространство. Кажется, что она здесь как-то сама
собой выросла, причем очень давно, во времена
катакомбных церквей первых христиан, которые
Нотр-Дам-дю-О очень напоминает по духу.
Еще капелла похожа на деревенский дом,
хижину, где живут люди. Крыша, хотя и сделана из
того же бетона, но имеет такую мягкую форму с
закручивающимися краями, что кажется, будто она
из соломы или какой-то легкой ткани,
завернувшейся на ветру. Она скорее скульптурна,
чем архитектурна, как будто вылеплена руками, а
не собрана из несущих и несомых элементов.
Интерьер темноват, и в нем есть что-то
первозданное, как будто капелла целиком высечена
из камня. Неровный пол, повторяющий поверхность
холма. Провисающий потолок, как свод пещеры.
Основной строительный материал (бетон) не
спрятан за отделкой, а, наоборот, демонстративно
выставлен на всеобщее обозрение, а иногда даже
подчеркнут следами опалубки.
Исповедальни вырублены в стене, как в
скале. Есть три боковые капеллы с подчеркнуто
минималистской обстановкой — один каменный
алтарь. Сверху, из скрытого от глаз отверстия, на
него льется дневной свет, делающий буквально
зримым божественное присутствие.
В сиянии божественного света
предстает и статуя Богоматери на алтарной стене.
Она стоит в квадратном окне, оттого окружена
солнечным ореолом, который царящий в помещении
полумрак делает особенно ярким.
В игре со светом явно чувствуется
отсылка к готике, о которой напоминают и витражи
южной стены. Сама же эта стена своей массивностью
гораздо ближе к романскому стилю, а сознательная
лапидарность отделки и обстановки выглядит
своеобразным антибарокко. Так мастер сумел
намекнуть чуть ли не на все архитектурные стили и
в небольшом здании собрать воедино историю
церковной архитектуры.
А если вспомнить его негативное
отношение к церкви, то капелла предстает перед
нами мечтой атеиста о божьем доме: простом и
уютном убежище. Никакой лишней символики, даже
креста в плане нет, все максимально просто: ты,
алтарь и Богоматерь.
Кстати, Ле Корбюзье удалось
удивительно органично связать интерьер церкви с
внешним пространством. Алтарь расположен у
восточной стены не только внутри, но и снаружи, и
все та же статуя в окне прекрасно видна извне.
Получилась церковь, развернутая изнутри в мир, и
когда число паломников велико, то богослужения
действительно проводятся на открытом воздухе. И
всё здание целиком становится своеобразным
алтарем.
Католическая церковь до сих пор
относится к шедевру настороженно, предпочитая,
чтобы здание было «работой веры», а не
функциональным пространством. Но к Богу можно
прийти разными путями, а Его присутствие в
капелле настолько очевидно, что работа Ле
Корбюзье получила в конце концов заслуженное
признание не только поклонников архитектуры, но
и верующих и священнослужителей.
