А р т - г а л е р е я

Джорджоне

(1476–1510)

Говорят, что понять поэта может тот, кто побывал на его родине. Сама атмосфера тех мест заставляет лучше почувствовать настроения, переживания, тональность его творчества. Мы совершим это небольшое путешествие в обществе известного искусствоведа Павла Павловича Муратова, побывавшего в 1908 году на родине одного из величайших мастеров Возрождения — Джорджоне.

Н а родине художника

...В Кастельфранко, на обширной и пыльной площади, окаймляющей зубчатые, увитые плющом стены старого замка, вспоминаешь офорты Каналетто, на которых изображены маленькие городки венецианской сельской местности — Доло и Местре. Городки эти живут своей летней деревенской жизнью вокруг незамощенных пустырей, где прокладывают колеи почтовые кареты, привозящие и увозящие путешественников, где раскидывает палатки в день местного святого сельская ярмарка, где ночуют таборы цыган и останавливаются фурго­ны комедиантов, где в свежести утра крестьяне торгуют овощами и пти­цей, в то время как с грохотом открываются тяжелые двери лавок и подвалов, распространяя острый запах специй и аромат вина.

Именно таким местом всегда был Кастельфранко в окрестностях Падуи. Мы не станем доискиваться, в силу каких причин городок явно пришел в упадок нынче, хотя процветают рядом с ним Ноале и Кампосампьеро. Однако торговым селением, хранилищем и складом всего того, что производили окружающие поля, сады, фермы, имения и виноградники, был он, несомненно, тогда, когда родился здесь таинственный и мифический Дзордзо, взволновавший под именем Джорджоне воображение целых столетий и грезящийся доныне каждому артистическому темпераменту...

Именно в этом маленьком городке, так ярко описан­ном Муратовым, и родился Джорджоне около 1477 года. Не установлено его происхождение. Не сохранилось ни писем художника, ни рукописей, ни суждений об искусстве. Известно только, что в возрасте шестнадцати лет он находится в мастерской знаменитого венецианского мастера У Джованни Беллини в качестве его ученика.

Мадонна с младенцем. 1504-1505. Музей Ашмолена, Оксфорд

Учитель

Джованни Беллини (1430–1516) был одним из самых ярких и талантливых венецианских мастеров XV в. Недаром Альбрехт Дюрер, посетив­ший Венецию в 1501 г., в одном из своих писем назвал Беллини «очень старым, но по-прежнему лучшим из живущих ныне художников». Беллини до самой смерти сохранил ясность ума и твердость руки. Он с интересом встречал новые веяния в искусстве и благосклонно внимал идеям своих учеников, среди которых был и Тициан.

Картина Беллини «Мадонна со святыми» (1505) из венецианской церкви Сан-Дзаккария по гармонической уравновешенности композиции, сдержанности и глубине образов считается одной из вершин искусства эпохи Возрожде­ния. Прозрачное синее весеннее небо, тонкие деревца с нежной листвой, виднеющиеся сквозь пролеты величавых аркад, придают удивительное поэ­тическое настроение всей картине. Беллини одним из первых италь­янских мастеров эпохи Возрождения начал использовать пейзаж как главный момент, усиливающий настроение созерцательности, разлитое в его полотнах. Такова его знаменитая «Озерная Мадонна» (1500, Уффици). Сюжет ее заимствован из французской поэмы XV в. «Паломничество души». Младенцы, изображенные на картине, — это души чистилища, мистическое дерево с золотыми яблоками символизирует Христа. О душах молятся их святые покровители Иов и Себастьян, апостолы Петр и Павел. О них молятся сама Богоматерь и Правосудие. За мраморной балюстрадой виднеется река Лета.

Но главное здесь — не мистический литературный сюжет. Главное — загадочная атмосфера картины, ее необычайный пейзаж с прозрачными водами, голубым весенним небом, нежными тающими облаками.

«В картине Беллини, — отмечает Муратов, — запечатлено какое-то единственное мгновение равновесия между жизнью и смертью... Мысль о Венеции несомненно овладевает душой. Венеция — в разноцветных плитах террасы и в мраморе ограды и трона. Венеция в улыбке успокоенных вод. Венеция в черном платке молодой и стройной женщины. И эта жен­щина, внимающая таинству душ, покинувших мир, и созерцающая мир в его прощальном очаровании, не есть ли она сама олицетворенная Венеция?»

Джованни Беллини был большим художником-поэтом, тонким знатоком, воссоздающим эзотерические сюжеты с помощью яркого, совершенного художественного языка. Становится понятной атмосфера мастерской Беллини, которая повлияла на утонченный и поэтический талант Джорджоне.

Царица адриатики

Вся жизнь и творчество Джорджоне тесно связаны с гуманистической венецианской культурой середины XV — начала XVI века. Власть в Венеции в это время находилась в руках патрициата — группы знатных семейств, крепко державших бразды правления. Иностранцам, попадавшим в Венецию, город казался неким земным раем — так поражали сказочные богатства «царицы Адриатики». «Венецианцы слишком стремятся пользоваться наслаждениями, они всю землю хотят превратить в сад веселья», — писал один иностранец, приехавший в Венецию в 1484 г. «Это самый блестящий город, который я когда-либо видел», — вторит ему французский дипломат Филипп де Комин, посетивший Венецию в конце XV в.

Эти слова говорят о праздничном, радостном мировосприятии венецианцев. И действительно, светское начало в культуре Венеции было выра­жено сильнее, чем в других городах Италии. Влияние церкви на политическую и духовную жизнь было сведено к минимуму (вспомним закон 1498 г., запрещавший лицам духовного звания занимать государственные должно­сти). Венецианская знать находилась в самой гуще гуманистического дви­жения. Именно из патрицианской среды Венеции вышло немало выдающихся ученых и философов. Натурфилософские, исторические, естественно-исторические, художественные и музыкальные проблемы находились в центре внимания. Спрос на книги был огромен. К 1500 г. в Венеции насчитывалось пятьдесят типографий, венецианские издания были известны во многих странах.

Имя Альда Мануция — крупного филолога, лингвиста, собирателя книг и предметов искусства, книгоиздателя и владельца крупнейшей в Европе типографии — было широко известно в тогдашнем мире. Альд Мануций выпус­кает книги по античной философии, медицине, математике, естественной истории, литературе и поэзии. В конце XV в. издатель выпустил пер­вую книгу с иллюстрациями на итальянском языке — «Сон Полифило» Франческо Колонны, а в самом начале XVI в. — Данте и Петрарку, а также своих современников — поэтов Якопо Саннадзаро, Пьетро Бембо, Андреа Наваджеро.

Все знатные венецианцы имели домашние библиотеки. Венецианские гуманисты изучали греческий и латинский языки, штудировали античных авторов, со­бирали коллекции. Так, именно венецианскими гуманистами был переведен на итальянский язык огромный труд Плиния-старшего «Естественная ис­тория». Развивается венецианская литература. Поэт и гуманист Пьетро Бембо продолжает в своем творчестве традиции Петрарки.

Чувственная радость

Наиболее ярко гуманистические идеи проявились в живописи Венеции. Венецианская живопись начала XVI в. носит откровенно светский характер. Уже в конце XV в. вместо икон в Венеции появляются небольшие станковые картины, удовлетворявшие индивидуальному вкусу заказчика. Художников интересует теперь не только человек, но и его окружение, пейзаж. И великолепный колорит венецианской живописи, праздничность и насыщенность цвета, многокрасочность и гармоничность тонов превра­щают картину в пиршество для глаз. Недаром известный английский пи­сатель и критик XIX в. Уолтер Патер говорил, что краски в картине венецианского художника «должны первым делом восхищать чувства, восхищать их так же внезапно и чувственно, как осколок венецианского стекла. И в этой чувственной радости и заключается истинная цель ху­дожника».

Многие венецианские художники были связаны с кружками гуманистов, гуманисты являлись их основными заказчиками. Так, некоторые картины Джорджоне находились в коллекции Доменико Гримани — патриарха Аквилеи, в доме Джованни Корнаро, брата королевы Кипра, во дворце дожа Леонардо Лоредано. Его картина «Спящая Венера» была в со­брании музыканта Джироламо Марчелло, «Три философа» — в коллекции Таддео Контарини, а «Гроза» украшала знаменитую коллекцию Габриэле Вендрамина.

Джорджоне, будучи другом этих любителей искусства, имел возможность изучать коллекции гуманистов (известно, что его заказчик Габриэль Вендрамин «имел много чрезвычайно ценных картин кисти превосходных мас­теров и много нарисованных от руки карт, античных вещей, много книг, голов, бюстов, ваз, античных медалей»), что, несомненно, отразилось в его творчестве, в особой утонченности и одухотворенности образов, в пристрастии к литературным, светским темам.

В своем интересном исследовании о творчестве Джорджоне, изданном сравнительно недавно, Н.А. Белоусова выделяет особую линию венецианского искусства начала XVI в., называя ее «ренессансно-романтическим течением», наиболее глубоким выразителем которого стал Джорджоне. И не случайно великий романтик Байрон превыше всех венецианцев ставил имен­но Джорджоне, а Гейне в своих «Путевых картинах» написал, что Джорджо­не ему много милее, чем Тициан.

Романтиков привлекали тонкость, особый поэтический строй картин Джорджоне, появление некоего безмолвного эмоционального диалога картины со зрителем, особая музыкальность образов, невиданная доселе в искусстве.

Наследие мастера

До недавнего времени в искусствоведческой литературе шли споры о наследии Джорджоне, о количестве его подлинных работ. Мнения были самые противоречивые. Так, У. Патер считал, что сохранилась только одна бесспорная картина Джорджоне, а М. Юсти приписывал ему около 60 картин. Обнаружение в самом конце XIX в. записок венецианского патриция Маркантонио Микиэля (1486–1552), оставившего интересные свидетельства о тех произведениях венецианских мастеров, которые он видел в общественных местах или собраниях своих друзей, стало большим событием. Микиэль любовался картинами Джорджоне в домах Контарини, Веньера и Вендрамина и сам стал обладателем одной картины художника. Именно благо­даря «Запискам» Микиэля авторство дрезденской «Венеры» было «возвращено» Джорджоне, хотя до этого ее приписывали Тициану.

Выставка «Джорджоне и джорджонески», проходившая в Венеции в 1956 г., внесла некоторую ясность в атрибуцию. В настоящее время большинство авторов считает, что Джорджоне принадлежит около 20 работ. Среди них выделяются такие его шедевры, как «Мадонна Кастельфранко» (Кастельфранко, собор), «Юдифь» (Эрмитаж), «Три философа» (Вена), «Гроза» (Венеция, Академия), «Спящая Венера» (Дрезден), «Сельский концерт» (Лувр).

Одной из ранних картин, бесспорно принадлежащих кисти Джорджоне, считается «Мадонна да Кастельфранко», находящаяся в соборе Сан-Либерале в Кастельфранко.

Венецианец Карло Ридольфи, посетивший родину художника в 1640 г., написал в своих «Записках»: «Джорджоне написал для Туцио Костанцо, кондотьера наемников, образ Мадонны с младенцем Христом для приходской церкви в Кастельфранко. Справа поместил св. Георгия, в котором изобразил себя, а слева — св. Франциска, в котором запечатлел черты одного из своих братьев, и передал некоторые вещи в натуральной манере, показав доблесть рыцаря и сострадание блаженного святого».

Этот необычайный алтарный образ, подобного которому еще не встречалось в искусстве Кватроченто (персонажи его как бы перенесены из интерьера собора на лоно природы), поражает особым тонким настроением. Светлый, радостный утренний пейзаж, золотистый свет, льющийся из глубины, меланхолическое раздумье, в которое погружены все участники сцены, придают всему необычайную поэтичность. И в то же время картина поражает ощущением недосказанности, харак­терным для всех последующих созданий Джорджоне.

Но главным в его творчестве остаются «чудеса живописи», о чем так прочувствованно написал венецианский поэт и историк М. Боскини в своей «Карте плавания по морю живописи» (1660):

Джорджоне, ты первым сумел
Показать чудеса живописи;
И пока не исчезнет мир и живущие в нем люди,
О твоих творениях будут говорить вечно.
До того как появился ты, все эти художники
Изображали статуи, по сравнению
С тобой, создающим живые фигуры;
Душа твоя слилась с красками.
Не хочу отрицать, что Леонардо был
(так сказать) богом Тосканы;
Но именно Джорджоне открыл Венеции
Путь, ведущий к славе и бессмертию.

Стихи эти демонстрируют гордость автора за своего знаменитого земля­ка и подчеркивают тот неоценимый вклад, который внес Джорджоне в историю мировой живописи. 

Библиография

Белоусова Н.А. Джорджоне. — М., 1996.
Беренсон Б. Живописцы итальянского Возрождения. — М., 1965.
Дзери Ф. Джорджоне // «Гроза». — М., 2000.