Во время поездки художники изучали сохранившиеся античные постройки и их декоративное убранство. Они открыли для себя античное преклонение перед красотой человеческого тела и языческую радость жизни, обнаружили и зарисовали декоративные детали, познакомились с античной техникой мозаики.
Результаты путешествия двух лидеров художественной жизни Флоренции обогатили современное им искусство античными мотивами и образами.
1432
1433
Изгнание Козимо Медичи Старшего.
Бронзовая статуя Давида работы Донателло.
Эпоха Ренессанса отдавала предпочтение статике человеческого тела как высшему выражению самоутверждения человека в мире. Самостояние человека в качестве неподвижного центра целостного, замкнутого пластического микрокосма являлось идеалом в области скульптуры. При этом статичность не предполагала полной неподвижности, а понималась как равновесие внешнего покоя и внутреннего напряжения игры естественных жизненных сил человеческого тела.
Именно в этом контексте следует рассматривать статую Донателло «Давид». Не стоит искать в ней, оглядываясь на Микеланджело, героику борьбы. Героика «Давида» Донателло именно в самостоянии и полноценном осознании своей самости, в данном случае исходя их сюжета – осознание себя в свете совершённого деяния. По верному замечанию К. Кларка, первым нововведением Донателло стало «превращение царя Израиля в юного греческого бога». Место средневекового старца в короне, играющего на лире, занял подросток-пастух Аполлон/Дионис (тело, согласно М. Дворжаку, заимствовано у «Эрота» Праксителя) с лицом прекрасного Антиноя, фаворита императора Адриана, чьи черты были канонизированы и перенесены на изображения богов.
О Донателло современники с почтением говорили как о таинственном алхимике, заново открывшем секрет физической красоты. При этом изображение обнаженного тела встречалось и до него, но тому же Геркулесу Н. Пизано с кафедры Пизанского баптистерия не хватало античной уверенности в своей красоте.
Погруженность в свои мысли и глубокая отрешенность от окружающего мира «Давида» Донателло — это тот мостик, который помог преодолеть пропасть стыдливости Средневековья и обрести уверенность юной жизненности, которая защищает лучше любых доспехов. Достоинство и сила Давида в его естественной наготе. Его фигура, подобно молодому стеблю, вырастает из нагромождения предметов у его ног, мягкая пластика его гибкого тела противопоставлена дробности и искусственности шлема Голиафа.
Само собой напрашивается сравнение головы поверженного великана и самого Давида: резким граням шлема противопоставлена мягкая сферичность пастушьей шапочки, искусному, но мертвому металлическому узору — живая естественность ветки плюща, трагической маске старости — безмятежное очарование юного лика. Создается впечатление, что сама юность нового мира смотрит на кончину мира старого.
Для людей раннего Возрождения вообще было характерно интенсивное переживание своего времени как начала времен, и не случайно в самом названии эпохи содержится понятие рождения. Каждый из них был призван совершить некое деяние, которое в совокупности с остальными положило бы начало нового мироустройства. Само деяние требовало осмысления и глубокой сосредоточенности. Именно в этом состоянии пребывает юный герой Донателло. Столетия Средних веков не прошли даром — героика обнаженного античного тела приняла в себя одухотворенность мысли и индивидуального переживания.
Благодаря таинственной интуиции мастер смог создать идеальный портрет самоощущения человека первой половины Х V века.
1434
Возвращение Козимо Медичи Старшего из изгнания .
Изгнание Козимо Медичи по решению Синьории было результатом борьбы партий. За год расклад сил в Синьории изменился, и сторонники Медичи добились постановления о его возвращении. С этого момента накал политической борьбы несколько поумерился. Относительное внутреннее спокойствие во Флоренции способствовало развитию искусства, которому Козимо неизменно покровительствовал.
1435
Статуя пророка Аввакума работы Донателло для колокольни собора (кампанилы).
Донателло продолжал осваивать все новые горизонты искусства скульптуры. Его статуи пророков стали обретать индивидуальные портретные черты — неслыханное новшество для религиозной скульптуры того времени.
По преданию, моделью для лысого Аввакума послужил Керикини, известный политический деятель Флоренции. Широко распространившаяся легенда утверждает, что мастер во время работы даже пытался заставить статую разговаривать. Выразительный реалистический образ, как бы выхваченный из гущи жизни, мгновенно стал очень популярен у современников, прозвавших статую Цукконе (тыква).
Сочетание монументального величия и образной экспрессии было беспрецедентным для искусства Кватроченто и оказалось превзойдено впоследствии только Микеланджело.
1436
Фреска с изображением кондотьера Джона Хоквуда работы Учелло в соборе (на картинке)
Освящение собора Санта-Мария-дель-Фьоре.
Синьория обратилась к папе римскому Евгению IV , который бежал из Рима и вот уже два года жил во Флоренции, с просьбой освятить подкупольное пространство и капеллы. Это было скорее политическим актом, чем свидетельством окончания работ: купол по проекту Брунеллески еще достраивался. Но торжественный всенародный праздник стал важным событием в истории города.
1437
1438
«Кафедра певчих» работы Луки делла Робиа для собора.
1439
Во Флоренции проводится церковный собор, который делает попытку примирить западную и восточную церкви и заключает так называемую Флорентийскую унию.
Западная (латинская) и восточная (греческая) христианские церкви после разрыва враждовали, однако не раз пытались восстановить церковный союз, необходимый им, впрочем, прежде всего по политическим соображениям. В начале XV в. Византия, едва сдерживавшая натиск османских турок, так нуждалась в помощи Запада, что император Иоанн IV Палеолог начал переговоры с папой Евгением IV о соединения греческой и латинской церквей.
Вселенский собор, созванный по этому поводу, начался в Ферраре и впоследствии из-за опасности чумы был перенесен во Флоренцию. Его результатом стал акт о соединении церквей, впрочем, так и не признанный восточной церковью.
Для Флоренции собор послужил толчком к открытию греческой учености. Брунеллески и Донателло уже нашли образцы для подражания в Риме, оставалось заново оценить Афины. Возник характерный для Ренессанса интерес к эллинизму и даже своеобразная мода на него.
1440
Фреска «Благовещение» Фра Анджелико в монастыре Сан-Марко.
1441
1442
1443
Брунеллески заканчивает строительство капеллы Пацци в церкви Санта-Кроче (купол построен позже).
Одно из наиболее совершенных произведений Брунеллески отличает гармоничность и чистота форм. Ее портик вернул в архитектуру мотив взаимодействия тяжести и опоры: в готике нет массы, которая сопротивлялась бы вертикальной тяге столбов.
1444
1445
Козимо Медичи Старший основывает Академию для изучения философии Платона.
К этому времени вокруг Козимо сформировался круг мыслителей, называвшихся гуманистами (от лат. humanus — человеческий). Они противопоставляли себя старой схоластической науке и ставили своей целью изучение человека и всего человеческого. После церковного собора 1439 г. гуманисты, активно общавшиеся с его делегатами, стали интересоваться греческим языком и сочинениями греческих философов, в частности Платона.
Его знаменитая в древности Академия усилиями Козимо и его друзей «возродилась» во Флоренции. Чуть раньше была открыта публичная библиотека в монастыре Сан-Марко, ставшая впоследствии основным хранилищем античных рукописей и влиятельным центром распространения античной философии.
Одним из главных пропагандистов гуманизма был Марсилио Фичино, к которому Козимо относился как к сыну. Новая Платоновская академия развивала основные идеи гуманизма, в частности право и возможность человека самостоятельно творить свою судьбу.
Брунеллески заканчивает строительство Приюта Невинных (Оспедале дельи Инноченти)
Приют Невинных, строительство которого началось в 1419 г., можно назвать первым в истории архитектуры зданием в стиле Ренессанс. В готике для светского здания утилитарного назначения была бы немыслима, например, симметричная центричная композиция декоративного фасада. Новыми явились как выраженное горизонтальное построение, так и общее ощущение покоя, пришедшее на смену взволнованному вертикальному движению готики.
