История формирования творческой личность Б.-Ф. Растрелли, с одной стороны, уникальна по богатству и разнообразию синтезированных традиций, а с другой — показательна в свете характерных для европейского искусства ХVIII в. плюралистичности и энциклопедичности в отношении свободы выбора стилистических особенностей формообразования.
Растрелли — итальянец, его род происходит из Северной Италии. Туда он прежде всего и направится ради прохождения серьезной архитектурной школы в конце 1720-х годов. Влияние итальянских образцов круга туринца Ф. Ювары (1)чувствуется в ранних постройках архитектора (компактность и сдержанность плоскостного решения стены, сопоставление целостных объемов), а также в ряде присущих всему творчеству Растрелли особенностях, таких как приверженность к венчающим балюстрадам с прорастающими сквозь них скульптурами и вазонами, наращивание высоты здания за счет верхнего полуэтажа. Грандиозный размах и масштаб ансамбля виллы в Ступиниджи близ Турина, принципы группировки череды построек, дворов и партеров парка на одной общей оси, уходящей в бесконечность, — все это будет творчески применено мастером в загородных царских резиденциях.
Не меньшее влияние на Растрелли оказали детские и юношеские воспоминания о большом стиле короля Людовика ХIV, воплощенном в ансамбле Версаля (2). Сочетание необузданности темперамента и фантазии итальянца с точностью и рациональностью картезианского склада французского ума позволило Растрелли естественным образом синтезировать принципы барокко и классицизма. Тесное сотрудничество с отцом, выдающимся скульптором первой четверти ХVIII в. Карлом Растрелли, обеспечило молодому мастеру хорошую практическую школу и развило в нем необыкновенное чувство пластики. Архитектура Растрелли скульптурна как в отношении общего объема (собор Смольного монастыря), так и в деталях (соотношения стена — колонна, переходы декора в скульптуру).
Общение и конкуренция с такими архитекторами, как Д. Трезини(3), А. Шлютер, Н. Микетти(4) и М. Земцов, расширило кругозор Растрелли в плане европейских (северная протестантская) и местных (петербургских) традиций. Двукратное посещение Москвы (1742, 1745 гг.) произвело на Растрелли огромное впечатление. Показателен перечень заинтересовавших его памятников. Это Успенский и Архангельский соборы в Кремле, Грановитая палата, колокольня Ивана Великого, церкви Никола «Большой крест» и Успения на Покровке, Меньшикова башня и храм в Дубровицах.
Растрелли интересовал весь веер русской национальной традиция — от древних образцов до современных, в которых своеобразно интерпретированы черты барокко. Следуя духу идей императрицы Елизаветы о возрождении национальных традиций и их гармоническом соединении с европейской культурой, Растрелли сперва прилежно учится и снимает планы с вышеуказанных построек, а затем дает свою интерпретацию глубинных основ русского национального формообразования.
На протяжении всего своего творчества он блестяще развивает тему пятиглавия, колокольни, вынесенного крыльца. Жизненная витальность народной русской культуры проявляется в цветистости и узорчатости архитектуры Растрелли, в его пристрастии к пышному растительному орнаменту, заполняющему все поверхности интерьеров.
И, наконец, в своих грандиозных ансамблях Растрелли постиг масштаб и размах русского архетипа пространства, открытого скорее вдаль и вширь, чем ввысь. При этом, по верному замечанию Б.Р. Виппера, «у Растрелли нет повторений, есть только аналогии, родственные новообразования».
Ярким примером такого действия по аналогии является работа Растрелли по восстановлению обрушившегося шатра храма Воскресения в Новом Иерусалиме. По своему интерпретируя традиции шатровой древнерусской архитектуры, Растрелли венчает ротонду храма не пирамидой шатра, а конусообразной, слегка пружинящей формой, прорезанной тремя ярусами окон. Этот прием позволяет, при сохранении узнаваемого силуэта в экстерьере, увеличить светоносность интерьера.
Косвенное влияние на Растрелли оказала не только древнерусская традиция, но и общий тонус, складывающейся в 1740-х гг. московской архитектурной школы, представленной И. Мичуриным, И. Коробовым, А. Евлашевым, Д. Ухтомским(5) и др.
(1)
(2)
(3)
(4)
(5)
...и последователи
Среди учеников сам Растрелли указывает многих из своих сотрудников, в том числе А. Евлашева, С. Чевакинского, А. Кокоринова(8), Ю. Фельтена(6) и др. (по каждому из названных архитекторов существуют разные точки зрения искусствоведов насчет ученичества). Влияние Растрелли на архитектурный стиль середины ХVIII в. несомненно. Его главная заслуга состоит в том, что, объединив в своем творчестве многие стили и традиции, он тем самым «создал мощный импульс дальнейшему развитию искусства «русского барокко» (В. Власов). Ряд зданий в Москве и Петербурге строился по его чертежам. Эхо его стиля отдавалось в ряде провинциальных построек, таких как Сергиево-Казанский кафедральный собор в Курске(7), церковь Тихвинской Богоматери в усадьбе Авдотьино Н.И. Новикова и др.
Косвенным влиянием Растрелли на дальнейшее развитие русской архитектуры можно считать созданную им высокую культуру планировки зданий согласно рационалистическим принципам классицизма. Растрелли, по существу, сам подготовил смену стилей. Архитектура скинула только декоративные одежды, а композиционные схемы остались теми же. Кстати, именно этим можно объяснить органичную сочетаемость зданий Растрелли с позднейшими классицистическими и ампирными ансамблями.
