«Он самый большой поэт… и самый большой чародей настроения, он наделен наиболее музыкальной душой и наиболее острым чутьем русских мотивов в пейзаже» — таков отзыв художника и искусствоведа Игоря Грабаря об Исааке Левитане, светлые и лиричные пейзажи которого по праву входят в золотой фонд русской живописи.
Бедная юность
Нам очень мало известно о детских и юношеских годах художника. Сам Левитан не слишком любил вспоминать об этом, а перед смертью уничтожил весь свой архив. Но некоторые факты его биографии все же можно восстановить по воспоминаниям друзей и родственников.
Исаак Ильич Левитан родился в августе 1860 г. в Кибартае (Кибарты), небольшом литовском городке, откуда его семейство в поисках лучшей доли перебралось в Москву. По-видимому, сильное влияние на формирование характера Левитана оказал старший брат-живописец, часто бравший его с собой на выставки и на этюды, поэтому нет ничего удивительного в том, что и младший решил пойти по художественной стезе. В 13 лет он поступил в московское Училище живописи, ваяния и зодчества.
Среди его учителей были такие прославленные мастера, как Василий Поленов и Алексей Саврасов. “Левитану давалось все легко, — вспоминал его товарищ по учебе Михаил Нестеров, — тем не менее работал он упорно, с большой выдержкой… Вообще Левитан работал быстро, скоро усваивая то, на что другие тратили немало усилий”. Меж тем семья будущего художника вынуждена была влачить жалкое существование, денег на обучение сына не было, и в какой-то момент даже зашел разговор об исключении Левитана из училища. Но всё закончилось благополучно — его полностью освободили от платы “ввиду крайней бедности” и “больших успехов в искусстве”. В особенно тяжелом положении художник оказался после смерти родителей. Он скитался по Москве, иногда останавливался на ночлег у знакомых, а то и в пустых классах училища или в каморке сторожа.
Чтобы хоть как-то свести концы с концами, он выполнял заказы для магазинов художественных предметов и довольно долгое время вынужден был “сотрудничать” с неким учителем рисования, который задавал Левитану сюжет, а потом под своим именем продавал готовые картины в художественный салон. Все это время Левитан продолжал учиться, получал всевозможные награды и принимал участие в ученических выставках — настолько успешно, что его пейзаж “Осенний день. Сокольники” приобрел сам Третьяков! Для 19-летнего художника это было очень важно.
Однако несмотря на признание обстановка в училище складывалась для Левитана не слишком благоприятно. Если на первых этапах своего существования это учебное заведение развивало лучшие традиции русской пейзажной школы, то к моменту окончания его Левитаном в нем начало преобладать консервативное академическое направление. Был уволен Саврасов, ушел Поленов, возник конфликт с Товариществом передвижников. Выпускная работа Левитана не была принята советом Училища, и подававший такие надежды ученик был выпущен с дипломом «неклассного художника», позволявшим работать лишь учителем рисования.
Источники художественных впечатлений
Начиная с 1884 г. Левитан часто ездит в Подмосковье — в Саввинскую слободу под Звенигородом и в Бабкино, где он знакомится с Антоном Павловичем Чеховым и его сестрой Марией Павловной, ставшими его друзьями на всю жизнь. Эти места покорили его своей живописностью, так что он целыми днями пропадал “на пленэре”. Здесь постепенно начал формироваться его поэтический стиль, он освобождался от влияния Саврасова, которое до той поры ярко проявлялось в этюдах молодого художника, его палитра стала более светлой.
Мария Павловна вспоминала: “Левитан любил природу как-то особенно. Это была даже и не любовь, а какая-то влюбленность... Искусство было для него чем-то даже святым... Левитан знал, что идет верным путем, верил в этот путь, верил, что видит в родной природе новые красоты”.
Пробует себя Левитан и новом амплуа; Поленов привлекает его к работе над декорациями в Частной опере С. Мамонтова. Театральное искусство переживало в этот период новый подъем, стремилось к “жизненности” и достоверности, старые, условные, ремесленные декорации сменились настоящими картинами, над которыми с удовольствием трудились многие знаменитые художники. Пейзажу в новых постановках отводилось немаловажное место. Первые же опыты Левитана в этой области стали пользоваться заслуженным успехом, но все же он решил не связывать свою жизнь с театром. Однако многие исследователи отмечают, что работа над декорациями повлияла на живопись Левитана, сделав ее более широкой и смелой. Кроме того, на полученный гонорар он получил возможность съездить в Крым, куда давно мечтал попасть.
Крым не разочаровал Левитана: “Как хорошо здесь!.. Вчера вечером я взобрался на скалу и с вершины взглянул на море, и знаете ли что — я заплакал, и заплакал навзрыд; вот где вечная красота!.. Чувствую себя превосходно… и работается хорошо… и если так будет работаться и дальше, то я привезу целую выставку”. И действительно, он привез из Крыма множество этюдов, которые были выставлены на VI Периодической выставке и весьма понравились публике, а некоторые даже были приобретены Третьяковым.
В 1886 г. художник впервые попал на Волгу, природа которой сначала смутила его, но в скором времени стала подлинным “источником сильных художественных впечатлений”, как он и рассчитывал, отправляясь в эти края. Именно на Волге совершился переход от раннего периода творчества Левитана к зрелому, именно здесь были написаны первые настоящие картины (а не только эскизы и этюды). Особенно полюбился художнику городок Плёс, ставший на протяжении нескольких лет излюбленным местом его летней жизни и работы. Ныне здесь находится мемориальный музей Левитана .
Особенно плодотворным стало третье лето, проведенное на Волге, как бы обобщившее полученные прежде впечатления (“Вечер. Золотой плёс”, “Плёс. После дождя” ). “Я не могу быть хоть немного счастлив, спокоен, ну, словом, не понимаю себя вне живописи. Я никогда еще не любил так природу, не был так чуток к ней”, — писал в это время Левитан А.П. Чехову. Художник стремился перенести на холст переполнявшие его чувства, но часто ему казалось, что это не удается. В такие моменты он становился раздражительным и мрачным, мучился от ощущения собственного бессилия.
В 1890 г. Левитан впервые выехал за границу — посетил Париж, Ниццу, написал множество этюдов на Средиземноморском побережье. Однако он не “заболел” Италией, как часто случалась со многими приезжавшими туда художниками. “Воображаю, какая прелесть теперь у нас на Руси — реки разлились, оживает все... Нет лучше страны, чем Россия! Только в России может быть настоящий пейзажист”. И сразу же после возвращения из Европы он вновь отправляется на Волгу — на сей раз в Юрьевец, откуда привозит зарисовки Кривоозерского монастыря, легшие в основу картины “Тихая обитель”, принесшей художнику славу и всеобщее признание. С этого момента он становится знаменитым пейзажистом, работы которого охотно покупают и принимают на любые выставки. Кроме того, “Тихая обитель” стала итогом волжского периода деятельности Левитана и знаменовала собой начало нового этапа.
Тысяча картин
В начале 90-х годов Левитан все больше увлекается поисками “божественного начала, разлитого во всем”, часто обращаясь к религиозным ассоциациям. Если прежде его картины представляли собой “бессобытийные” пейзажи настроения, то теперь они наполняются философским или даже социальным смыслом. Художник стремится создать эпический образ природы, запечатлеть ее взаимосвязь с человеком. Яркими примерами такого рода могут служить знаменитые картины “Владимирка” и “Над вечным покоем”.
Работать приходится в тяжелой обстановке — в это время правительство устроило “чистку” Москвы от еврейского населения, и Левитан, будучи уже знаменитым мастером, вынужден вместе со всеми покинуть город. Выселение это было настолько скандальным, что за Левитана вступились многие влиятельные люди, и вскоре ему разрешено было вернуться, но все же некоторое время он оставался на нелегальном положении. Все эти волнения подорвали и без того слабое здоровье художника.
1895 год стал одним из самых тягостных для Левитана — он мучился от тяжелейших припадков отчаянья и меланхолии, во время одного из которых даже попытался покончить с собой. Подобные приступы сопровождали его на протяжении всей жизни, он часто жаловался на творческие неудачи, на бессмысленность существования. Биографы Левитана считают, что виной тому — серьезная болезнь сердца и развивающаяся неврастения. Но на творчестве это не отражалось. Душевные переживания никак не мешали его искусству, и созданные в этот год полотна “Март”, “Золотая осень”, “Свежий ветер. Волга” считаются едва ли не лучшими в творческом наследии мастера.
В середине 90-х Левитан открыл для себя красоту тверского края. Особенно понравились ему озера, этот мотив будет привлекать художника до конца жизни. Здесь он пишет свои самые светлые, самые жизнеутверждающие картины. В них проявляется новое отношение художника к природе: он отказывается от “социальности и философии”, просто наслаждаясь окружающей красотой, текущим моментом бытия, стремится передать переполняющие душу чувства.
Многие современники отмечали необычайное трудолюбие Левитана. И в самом деле — примерно за двадцать четыре года им было создано около тысячи картин и этюдов, притом что художник долго работал над своими полотнами, постоянно дополняя их, внося изменения и порой полностью переписывая.
"Всякий художник — крепостной”
В последние годы жизни Левитан пользовался заслуженной славой и почетом. Его работы выставлялись не только в России, но и за рубежом — в частности, на выставках Мюнхенского художественного общества “Сецессион” и на Всемирной выставке в Париже. В 1898 г. ему было присвоено звание академика живописи, и он начал преподавать в Училище живописи ваяния и зодчества.
Один из его учеников вспоминал: “Влияние Левитана на нас… было очень велико. Это обусловливалось не только его авторитетом как художника, но и тем, что Левитан был разносторонне образованным человеком... Левитан умел к каждому из нас подойти творчески, как художник; под его корректурой этюд, картины оживали, каждый раз по-новому, как оживали на выставках в его собственных картинах уголки родной природы, до него никем не замеченные, не открытые”.
Казалось, он достиг всего, о чем только может мечтать любой художник. Но Левитан не умеет почивать на лаврах, он продолжает активно работать, стремиться к совершенству, искать новое. Он обращается и к опыту импрессионистов, и к творчеству художников-мирискусников, стараясь приобщиться к самому лучшему, что появляется в искусстве. Левитан пишет теперь еще более широко и свободно, чем прежде, используя тонкие колористические нюансы. Он возвращается к поискам значительного в обыденных мотивах (“Летний вечер”), увлекается то экспрессией (“Бурный день”, “Буря — дождь”), то декоративизмом. В это же время Левитан с увлечением работает над иллюстрациями к юбилейному сборнику стихотворений Пушкина.
В 1896 г. у художника обострилась болезнь сердца, для лечения которой он дважды выезжает за границу. “Устаю от работ, — писал он Чехову, — бросить которые в то же время не могу… ибо всякий художник — крепостной”. Несмотря на болезнь Левитан находил в себе силы участвовать в выставках, продолжал педагогическую деятельность в Училище и даже ездил в Химки к своим ученикам. В одну из таких поездок он серьезно простудился и слег.
В июле 1900 года Левитана не стало. Через месяц ему исполнилось бы сорок лет.
