Интерес к мифологии Месопотамии был необычайно подогрет открытием Джорджа Смита, скромного гравера Британского музея, который самостоятельно осилил премудрость клинописи. Именно ему мы обязаны новым прочтением библейского мифа о всемирном потопе. Д. Смит не только первым прочитал строки о прообразе ветхозаветного Ноя — древнешумерском Ут-Напишту, но и нашел недостающую часть текста, так что мы теперь доподлинно знаем о еще одной попытке истребить род человеческий, осуществленной гневливыми шумерскими богами во главе с богом ветра Энлилем. Спасителем людей стал бог пресных вод и мудрости Энки, который пожалел свои создания. Будучи связанным клятвой, он поведал о будущих бедствиях не людям, но стенам хижины благочестивого Ут-Напишту. А далее следует строительство ковчега, «черная туча» с богом бури Аддадом посередине, семь бессонных ночей буйства стихий и три вестника: голубка и ласточка, которые вернулись на ковчег, и весьма практичный ворон, отыскавший землю и тут же занявшийся своими делами.
Нинурта
Через несколько десятилетий, в конце 20-х — начале 30-х гг. XX в., английский археолог Л. Вулли смог найти материальное подтверждение мифа о потопе. Раскапывая многовековую свалку на окраинах г. Ура, Вулли наткнулся на пласт твердого, слежавшегося ила и песка, в котором напрочь отсутствовали какие-либо следы человека. На этом можно было бы и остановиться, если бы не дотошность Вулли, который заметил, что этот пласт расположен выше уровня равнины, раскинувшейся вокруг. Река не могла течь выше равнины, и в этом крылась какая-то тайна, ради которой стоило копать дальше. Через 2,5 метра возобновился так называемый культурный слой с предметами человеческой деятельности, которые свидетельствовали об очень древней неолитической культуре. Раскоп получил название «шахта потопа», а параметры слоя ила помогли определить масштабы катастрофы: вода стояла довольно долгое время на высоте 8 метров на площади 650 х 15 км — от пустыни Ирана до предгорий Элама, от древнего Вавилона до Персидского залива. Природная катастрофа произошла в столь древние времена, что стала мифом для самих шумеров. «А потом был потоп, а после потопа цари снова сошли с неба» — такова формула, часто встречающаяся в хрониках. В данном случае реальное событие родило миф, а миф пронес память о реальном событии через века и культуры.
Инанна
Преемственность мифологических структур стала, помимо общности письменности, еще одним скрепом единства цивилизации Месопотамии. Начиная с VI тыс. до н.э. о наличии мифологических верований свидетельствуют артефакты материальной культуры, а с III тыс. последние дополняются письменными источниками.
Неолитические культуры Месопотамии (Халафская культура VI – V тыс. до н.э., Убайдийская — 4000–3500 гг. до н.э., Урукская — 3500–3000 гг. до н.э.) объединял развитой культ богини-матери, которая предстает перед нами то в виде кормящей грудью женщины с ящероподобным лицом, то в виде сдвоенного изображения матери и дочери с глазами, занимающими все лицо, то в виде сосуда, полного непролившейся небесной влаги. На его основе позднее возник культ многочисленных женских божеств, дарующих жизнь. Дамгальнуна, Нинхурсаг, Баба, Нинмах, Нингаль, Нинту, Мама, Мами, Нисаба — это только часть женского пантеона.
Нергал
Ко времени образования первых шумерских городов уже в основном складывается пантеон антропоморфных шумерских богов, которые одновременно олицетворяли творящие и производящие силы природы и были покровителями «своей» общины и «своего» города. Шумер — редкий пример в древности, когда городская культура оказывает исключительное влияние на формирование мифологии. Даже такое понятие, как Земля, относящееся к первоэлементам Космоса (богиня Земли Ураш), этимологически родственно словам, обозначающим город (Ур). А свое происхождение шумеры ведут от первого священного города — Эриду: «Тростник еще не вырос. Дерево не было создано. Не был построен дом. Не был построен город. Вся земля была — море. Потом был создан Эриду» (ср. с древнеегипетским мифом о первотворении).
Ану
Самое интересное, что, подняв из водной пучины мирового океана первозданный город, бог Энки плывет за благословением к богу ветра, владыке богов Энлилю в его священный город Ниппур. У каждого бога в Месопотамии был свой город, построенный самолично и по собственному плану: Энлиль «своею рукою на земле начертил святое селенье, когда город Ниппур сам себе построил» (гимн «Энлиль! Повсюду…»). Город Урук принадлежал богу неба Ану и его дочери, богине плодородия и любви Инанне, город Ур — богу луны Нанне, город Лагаш — Нингирсу, богу плодородия и войны, город Вавилон — Мардуку...
Самым древним мужским божеством шумерского пантеона был бог неба Ан, «гора земли и неба», который некогда был слит со своей божественной супругой Ураш (землей). Он — отец богов, к нему идут за благословением. После того как были поделены сферы влияния, Ан взял себе небо и передал большинство своих функций своему первородному сыну Энлилю/Белу.
Энлиль
Энлиль носил говорящие о его божественной природе титулы «Владыка ветра», «Могучий утес», «Великая гора». Он правил в Ниппуре, его храм Экур (дом Горы) находится в центре Дуранки, области, символизирующей связь неба (Ан) и земли (Ки). Именно там (по одной из версий) он проделал дырку мотыгой, и на свет из-под земли, где они росли как трава, вышли люди. Энлиль, бог необузданных стихий, бог бури и воздуха, подобен дикому быку (отсюда его символ — тиара с рогами быка на алтаре). Но он же и бог плодородия и жизненных сил. В мифе о его брачном союзе с богиней Нинлиль он, подобно умирающему и воскресающему богу, сходит под землю, изгнанный старшими богами, но, благодаря последовавшей за ним супруге, возвращается на землю, оставив в мире мертвых замену себе, жене и своему сыну Нанне (богу луны) в виде трех подземных богов. Его дети: боги войны Нинурта и Нингирсу, бог палящего солнца и преисподней Нергал, бог судьбы Намтар. Энлиль часто враждебен людям и насылает ни человечество то чуму, то засуху, то, наконец, потоп. Но он же выступает иногда как культурный герой и дает людям богов скотоводства и земледелия.
Энки
Энки /Эа — «владыка Земли», «владыка низа», «хозяин Абзу» – подземного мирового океана пресных вод, который опоясывает землю, бог мудрости и заклинаний, хранитель таблиц судеб «Ме». Он в отличие от Энлиля относится к людям, которых сам же и вылепил из глины (другая версия происхождения людей), очень благожелательно. Именно ему люди обязаны своим спасением во время потопа. Энки без устали обходил землю и с удивительной щедростью и изобретательностью облагораживал ее — проводил каналы и тут же приставлял к ним смотрителя (бога Энкимду — «создан Энки»), заполнял горы растениями и живностью, овчарни — скотом, равнины — садами и огородами. Он изобрел плуг, мотыгу, форму для кирпича. Он остроумен (чего стоит его проделка со стенами хижины, которым он поведал о будущем потопе) и весел (помимо обыкновенных людей он, захмелев, налепил смешных уродцев), всегда готов подать добрый совет и прийти на помощь. У его помощника и посла Исимуда целых два лица (вспомним двуликого римского бога Януса, в честь которого назван месяц январь), а сам Энки иногда может быть замещен своим символическим знаком — бараном на спине рыбокозла. На изображениях его всегда можно узнать по бьющим из его тела фонтанам воды с плещущимися в них рыбками. До сих пор косточки пресноводных рыб лежат на алтарях его храмов (по ним определяют принадлежность храма).
Мардук
Небесные светила представлены богами луны (Нанна) и солнца (Уту). В Шумере в связи с преобладанием лунного календаря на первом месте было лунное божество, «тот, чей подъем сиянье», — Нанна. Он — первенец Энлиля, рожденный под землей, о чем напоминает название его храма в г. Ур: Энкишнугаль, то есть «владыка, покинувший землю». Он — отец солнца (Уту) и утренней звезды (Иштар). Он плывет ночью по небу, а днем — по подземному царству в священной барке. Периодически по приказу бога Ана на бога луны нападала семерка злых демонов (лунные затмения), но с помощью все того же мудрого Энки Нанне всегда удавалось освободиться и вновь осветить ночной небосклон.
Бог солнца Уту (шумер. «светлый, сияющий день») / Шамаш (аккад. «Солнце, встающее из-за гор Машу) — благой бог света, хранитель истины и справедливости (губительный зной прерогатива другого бога солнца — Нергала, владыки преисподней). С лучами за спиной и серповидным ножом Уту каждый день вставал меж двух гор, врата ему отворяют два стража, они же никого, кроме Уту, не пропускали ни на небо, ни в подземный мир, где плещутся «воды смерти» (вспомните «мёртвую воду» из русских народных сказок, которая так же необходима, как и «живая вода»). Из людей только великий герой Гильгамеш, в чьих жилах текла кровь Уту, смог повторить путь бога. Символом Уту является крест в круге (или четырехлучевая звезда в круге), местом поклонения — г. Урук, где он является покровителем и основателем царской династии.
Думузи
С Уруком тесно связана богиня Инанна/Иштар — «владычица небес», «звезда утреннего восхода» (планета Венера). Инанна — богиня плотской любви, плодородия, богиня-воительница, богиня, способствующая родам. Инанна — главный и наиболее активный женский образ шумерского пантеона, основная наследница богини-матери. Она охватывает всё мироздание. С одной стороны, она богиня небес. Об этом свидетельствуют ее имя, связь с Венерой, идеограмма ее имени и одновременно ее символ — кольцо с лентой. Об этом же говорит и происхождение: она дочь Ана, сестра Уту. С другой стороны, Инанна свободно спускается в подземный мир к своей сестре, богине смерти Эрешкигаль, которая не только боится ее, но и оказывается от нее в зависимости. Она в равной степени, как и ее сестра, обладает силой «взгляда смерти». Но основная функция Инанны — это воспроизводство жизни, и в связи с этим главным полем ее деятельности остается земля.
С Инанной связан миф, который лег в основу главного обряда Месопотамии — обряда «священного брака» богини с богом весеннего плодородия, пастухом Думузи / Таммузи. Этот ритуал — брак главной жрицы города в образе Инанны и царя в образе Думузи — воспроизводился каждый раз в канун Нового года и был призван восстанавливать и поддерживать единство мира и порядка в нем. Суть мифа в том, что после церемонии ухаживания, сватовства и свадьбы богиня отправляется в подземный мир. Но мир мертвых — «страна без возврата» («Кур-ну-ги») — имеет свои законы. Через семь ворот прошла богиня и у каждых оставила часть своих украшений и одежд, тем самым лишившись защиты и сил противостоять своей сестре, которая «ту, что вошла, в труп обратила», а «труп повесила на крюк».
Жертвенное подвешивание, добровольное или принудительное, в мифологическом сознании отождествлялось с актом приобретения в результате божественного жертвоприношения неких новых качеств и сверхмогущества. Отсутствие Инанны нарушило равновесие жизни и смерти на земле, но ревнивые боги Энлиль и Нанна не захотели помочь богине, которая «Великих небес возжелала, Великих недр возжелала». Один Энки посылает своих гонцов-карликов с травой, водой жизни и добрым советом. А в добром совете нуждается сама владычица смерти, которая мучается родовыми схватками, и некому ей помочь.
Но вернуть Инанну к жизни — это полдела. В подземном мире надо оставить равноценную замену. Выбор Инанны пал на молодого супруга. Дважды он менял обличье и дважды ему удавалось ускользнуть от демонов смерти, но на третий раз его настигли и разорвали на части. Вместо брата согласилась сойти в подземный мир его сестра Гештинанна («виноградная лоза небес»), и Инанна поделила срок между ними: полгода — он, полгода — она.
Здесь мы имеем дело с воспоминаниями об очень древней мифологической системе, в которой единственной и безраздельной владычицей мира была Великая богиня. Ежегодно у нее появлялся супруг-соправитель, которого в конце года приносили в жертву ради поддержания миропорядка и плодородия. Его разорванное на части тело, подобно зерну, уходило в землю, чтобы вновь вернуться по весне множественностью всходов нового урожая.
Культ мертвых в Шумере не был развит так, как в Египте. В «стране без возврата» (Кур-ну-ги, Кур, Ки-галь, Эден), которая была подарена богами старшей сестре Инанны Эрешкигаль («хозяйка большой земли»), жизнь умерших была не слишком привлекательной — их хлеб был горек, вода солона. Лучших условий существования достойны были только души, по которым был исполнен погребальный обряд, павшие в бою воины и многодетные родители. Со временем власть в подземном мире перешла к супругу Эрешкигаль богу Нергалу (богу палящего солнца, чумы и войны).
В аккадском пантеоне особое место со временем занял бог Мардук, покровитель Вавилона. В поэме «Энума-Элиш» линия на возвышение Мардука проводится наиболее последовательно. Мардук (шумерский вариант — Амар-Утук, то есть «теленок Уту») с детства был «ребеноком-Солнцем», во всех отношениях превосходящим всех остальных богов. Зачатый богом Энки и богиней Дамкиной в «доме Апсу», возведенном над убитым божеством водных стихий, Мардук единственный, кто не трепещет перед гневом Тиамат, супруги Апсу, и вызывается сразиться с ней при условии, что боги признают его верховным божеством. В мифах подчеркивалось, что Мардук обладает магической силой, способностью «словом производить некие действия».
В сопровождении четырех ветров и семи бурь, созданных им, Мардук отправился на битву с Тиамат и ее одиннадцатью чудовищами, загнал ей в пасть «злой ветер» и рассек ее тело на две части, из которых сотворил землю и небо. Благодарные боги передали ему все свои функции и построили для него Небесный Вавилон с храмом Эсагила. Символами Мардука являются копье, секировидный топор и фантастический зверь Мушхуш (огненно-красный дракон), созданный побежденной Тиамат и сочетающий в себе черты льва, орла, змеи и скорпиона.
