Сложные, удачно скомпонованные, богато
разработанные или слегка прописанные,
одухотворенные рельефы, объекты Натальи
Элькониной («Белые структуры», фанера, оргалит,
клей ПВА…) образуют то ли сценическое
пространство, персонажами которого становятся
зрители, то ли странный город, лишенный людей или
оставленный ими из-за несоответствия этим
идеальным структурам, очищенным от любых
напоминаний об обыденном.
Хрупкие, утонченные, ажурные геометризованные
элементы в «окнах-дверях» проникают друг в друга
в виде вставок, разрезов. В них хочется заглянуть
и остаться там навсегда. Все ее работы покоряют
удивительной конструктивной завершенностью,
умным обыгрыванием неожиданных
пространственных сдвигов, музыкальностью
ритмических сопоставлений.
Павел Попов. Ню
А Павел Попов смело трансформирует свои
видения в полуфантастические экспрессивные
картины, приглашая зрителя совершить
увлекательное странствие по культурному
бессознательному. Художник умеет очищать образ
от бытовых, необязательных черт. На одной картине
на фоне обобщенно решенного силуэта
Белорусского вокзала изображена фигура сидящего
бомжа, как бы существа из другого измерения
(провидец или не нашедший себя в жизни изгой?),
судьбу которого предсказывает стоящая перед ним
ведунья, держащая в руках нити его судьбы.
Нагнетает напряженность происходящего
доминирующий призрачный фон в синеватых тонах,
сильно высвеченное лицо персонажа, зловещие
всполохи красного и желтого, усиливающие
ощущение внутреннего горения персонажа.
«Картина — полигон для поисков, — говорит Попов.
— Должны рождаться новые смыслы, новый язык».
Выставка семи московских художников — Марии
Кулагиной, Владимира Манохина, Милы Маркеловой,
Николая Наседкина, Павла Попова, Нины
Шапкиной-Корчуговой, Натальи Элькониной в
Московском доме художника на Кузнецком мосту
выделяется среди других экспозиций своей четкой
ориентацией на освоение новых способов
построения картинного пространства. Это группа
очень разных творцов, но единомышленников,
реализующих на протяжении нескольких лет смелый
и яркий проект «Фигуративная живопись конца ХХ —
начала ХХ I века». В таком составе выставка
показывается в Москве впервые. Авторы поставили
задачу: трансформировать фигуративную живопись.
Путем осмысления законов живописной пластики и
формообразования они стремятся найти пути к
обновлению живописного языка.
Наталья Эльконина. Белые структуры
У каждого не только особенный взгляд на
мир, но и специфический способ погружения в
картинное пространство. Манохин в интерьерах,
натюрмортах экспериментирует с цветом в поисках
идеальных структур и находит их, создавая
лаконичные, идеально выверенные, гармоничные
композиции: «В кухне», «В мастерской»…
Пластическими средствами, используя простые
предметы, художник наделяет обычные интерьеры
ощущением вневременности, заставляя
вслушиваться в тишину, шепот вечности.
К теме города так или иначе обращаются все
участники выставки. Самое необычное решение — у
Кулагиной. Для персонажей ее полиптиха «Люди,
несущие город» (фанера, оргалит, клей ПВА…) город
символизирует и крест, и тюрьму, и проклятие, и
спасение: «Человек, несущий на себе крест» и
«Человек, возносящийся к свету» — это
размышления о предназначении человека. Мария
сделала множество эскизов, чтобы найти идеальное
решение. Она добилась жесткой конструктивной
завершенности, точности пропорций и
выразительности, что порождает разные
ассоциативные смыслы.
Самые «неправильные», парадоксальные и
фантасмагорические полотна, построенные на
сознательных нарушениях, несочетаемых цветах,
композиционных несоответствиях («Мы»,
«Макдональдс в Москве», «Я сама как птица») у
Маркеловой. Тема города обретает у нее
гротескное, сатирическое звучание. Во всех
полотнах художницы притягивает раскованность
живописного ощущения, очень насыщенная, порой
обжигающая цветовая гамма из, казалось бы,
несочетаемых цветов («Весна»), умение делать
обычные предметы странными, даже монструозными.
В картине «Едоки арбуза» персонажи с жутковатыми
лицами едят арбуз (символизирующий человеческую
плоть) так, словно совершают ритуал каннибализма.
Владимир Манохин. Белый интерьер
В черно-белых тревожных, драматических, порой
апокалиптических полотнах Наседкина всегда
угадывается первоначальный импульс из реального
мира, вокруг которого разыгрываются настоящие
«мистерии-превращения», напоминающие о
трагичности существования. В некоторых холстах
на заднем плане можно различить очертания
города. Но изжившая себя цивилизация насквозь
греховна, по мнению художника, и обречена на
исчезновение. Вот почему мощные вспышки света на
его полотнах, словно потоки горячей лавы,
уничтожают все на своем пути.
Нина Шапкина-Корчуганова. Прохожие
Тему города затрагивает и Шапкина-Корчуганова
в серии картин «Прохожие». Взятые крупным планом,
люди в толпе чувствуют себя одинокими и
разобщенными. Из всей семерки
Шапкина-Корчуганова кажется наиболее близкой к
старым мастерам. Ее живопись отличается
необычайным богатством безупречно
разработанных цветовых сочетаний. Во всех
полотнах воплотилась ее необыкновенная любовь к
краскам, трепетное к ним отношение и
доскональное знание всех их свойств. И
беспредметные композиции отличаются
пространственностью, светоностью.
На выставке в Московском доме художника
впервые показываются и небольшие, камерные
керамические изделия и работы из папье-маше,
раскрывающие иную грань дарования автора.
Новое прочтение картинного пространства в
работах семерых участников выставки убеждает в
актуальности и перспективности их поисков.
Впереди — новые открытия.
