Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Искусство»Содержание №1/2007

РАССКАЗ О ХУДОЖНИКЕ

А р т - г а л е р е я

 

Лев ДЬЯКОВ

Романтический иллюстратор

"История святой Руси". 1854

Гюстав Доре обладал поразительной способностью зримо представлять слово. Созданный им образ не рабски следовал за текстом, но приобретал самостоятельную ценность, обусловленную высоким художественным качеством. Художник владел даром мгновенной импровизации, способностью настраиваться на ту тональность, которая была характерна для иллюстрируемого им автора.

У Доре была феноменальная зрительная память, позволявшая ему легко справляться с любой технической трудностью,.«Я припоминаю» — было девизом художника. Биограф приводит следующий факт. Однажды друг Доре фотографировал собор, а художник пристально этот собор рассматривал. Затем уже дома, в то время когда проявляли фотографию, Доре нарисовал его по памяти. Сравнение рисунка и фотографии обнаружило (к изумлению фотографа), что в рисунке не упущено ни одной детали.

Современники художника, видевшие его в минуты творчества, оставили воспоминания о поистине сказочной быстроте, с которой он работал. Так, известный русский художник и писатель Н.Н. Каразин в 1870-х гг. побывал в мастерской Доре. Он рассказал, как Доре во время ежедневных посещений мастерской граверов подходил к столу каждого мастера и набрасывал на доске композиции. Самое интересное, отмечал Каразин, что при этом учитывались индивидуальные особенности гравера, степень его опытности. Часто за один сеанс Доре делал по десять–пятнадцать композиций.

По характеру своего дарования Доре принадлежит к типу романтического иллюстратора. Обращаясь к произведениям труднейших для иллюстраторов авторов, таких, как Рабле, Сервантес, Данте, французский мастер впервые в истории иллюстрации выдвигает зрительный ряд на один уровень с иллюстрируемым текстом. В творчестве Доре соединяются две системы образной трактовки иллюстрируемой книги: чисто сюжетная и метафорическая.

Важнейшей отличительной особенностью иллюстраций Доре является их универсальность. В момент создания, то есть в середине XIX в., они украшали громадные фолианты, сейчас же с успехом используются в изданиях любого типа и формата, не теряя при этом своей выразительности. Созданиям его фантазии тесно в пределах одной иллюстрации, они рвутся за ее границы, рассыпаясь в бесчисленных заставках, концовках, виньетках, каждая из которых представляет шедевр выдумки и мастерства.

Эта легкость и естественность — результат особого творческого метода. Современник художника, критик Эмиль Байяр, свидетельствовал: «Сюжет, трактовка сцен, композиция — все это вызревало в сознании художника в совершенно законченном состоянии еще до того, как он приступал к созданию иллюстраций. Ему оставалось только фиксировать эти творческие «видения» на бумаге».

И все это в соответствии с духовной атмосферой иллюстрируемого произведения, о чем хорошо сказал А.Н. Бенуа в связи с иллюстрациями Доре к «Басням» Лафонтена: «Разумеется, расстояние между поэтом, жившим при Короле-солнце и рисовальщиком, работавшим в дни Наполеона Малого, очень значительно. Но это не мешает ему, Доре, пребывать в полном духовном единении со своим «старшим собратом». Все остроумие, вся чарующая наблюдательность Лафонтена, вся его жизненная мудрость, вся его тонкая поэтичность находят свое отражение в тех легких перовых набросках Доре, которые предшествуют каждой басне, в тех восхитительных, то приветливо озорных, то хмурых и грозных, то величественных, то идиллических пейзажах, в которых Доре при помощи фигурного стаффажа воссоздает не только происшествие каждой истории, но и то настроение, в котором это происшествие разыгрывается».

Новаторство Доре неразрывно связано с его удивительным даром обостренно-личностно воспринимать и переживать литературный текст, создавать яркие образы, остроумно решать темы, быть предельно разнообразным.