«Планетарный фольклор» Виктора Вазарели
Портрет Виктора Вазарели. 1982
Произведение искусства всегда рождается в борьбе с ограничениями, которые это искусство налагает само на себя.
Туманно? Сейчас поясню. Давайте, например, попытаемся передать гамму эмоций, но ограничим себя только гармоническими звуками. Ни слов, ни жестов, ни картинок — лишь натянутые струны и полые предметы. Понятно, к чему я клоню? Да, речь о музыке. Она, будучи фантастически стеснена в средствах выражения, парадоксальным образом может быть фантастически выразительной и передавать тончайшие нюансы настроений и самые бурные чувства.
Любое искусство ограничивает себя строгими рамками. Поэтический размер и рифма, пластика балета, условность сценического оформления, плоскость экрана... Непреодолимые границы заставляют художника находить все новые выразительные средства внутри выделенной ему области — так сказать, на своем поле. И сколько бы ни говорили о конце искусства, эти средства находятся, и колодец, из которого черпается вдохновение, не иссякает.
Живопись всегда была ограничена статичной плоской поверхностью — стены, доски, холста. И многие поколения художников воспринимали эту границу как вызов. Статична? Заставим двигаться! Плоская? Изобразим объем. И возникали перспективные построения, лепилась светотеневая моделировка, вибрировали блики...
Лепке-Ми. 1972–1974. Частная коллекция
В начале XX века художники поставили перед собой новые задачи и тем самым ограничили себя еще больше. Они захотели оторваться от изображения натуры — людей, предметов, пейзажей — и попробовать себя в поисках чистых форм, цветов, композиций. Да еще и отказались решать эстетические задачи, то есть решили, что им все равно, получится ли красиво.
Похоже, что эта революция до сих пор осталась неоцененной широкими массами зрителей, напряженно пытающихся понять, «что это такое нарисовано». И ответы «просто квадрат», «просто синий цвет», «просто гармоничная (или диссонансная) композиция» их не устраивают.
Но художники не сдаются. Старые задачи: изобразить движение и пространство — дополнились потребностью создать такое изображение в отрыве от натуры. Но возможно ли показать само Пространство или само Движение как таковые?
Французский художник венгерского происхождения Виктор Вазарели (1906–1997) был одним из тех, кто этот вызов принял. Наверное, неудивительно, что для изображения абстрактных понятий ему понадобилась абстрактная живопись. Пространство и его восприятие оставались центральной темой его творчества на протяжении многих лет.
Вега-Арни. 1972. Частная коллекция
В довоенные годы он еще вдохновлялся реальностью, но уже преобразовывал природные объекты в абстрактные знаки. Затем его интерес сместился к переплетениям различных линий, неважно природного или искусственного происхождения. Он внимательно изучал трещинки в керамической плитке на станции парижского метро, прослеживал причудливые изгибы изобар на погодных картах и вглядывался в переплетения нитей марлевого бинта. Кончилось дело тем, что живопись Вазарели полностью освободилась от изображения реальных объектов и обратилась непосредственно к пресловутым Пространству и Движению.
Репродукции трех «космических» картин позднего периода творчества мастера, как мне кажется, говорят сами за себя. Если хотите усилить эффект, то посмотрите на картинки одним глазом, держа репродукцию на расстоянии вытянутой руки.
Кстати, о репродукции. Вазарели считал, что прямое распространение искусства в массах возможно только тогда, когда его можно будет воспроизвести во множестве копий, не теряющих качеств оригинала. Он хотел снять противопоставление подлинника и репродукции и уничтожить «давно вышедший в тираж миф об уникальности и неподражаемости произведений искусства». Художник даже выпустил конструктор «Создай своего Вазарели», состоявший из разноцветных пластиковых кружочков и квадратиков с прорезями и позволявший собирать бесчисленные вариации композиций в его стиле. Самоирония, сквозящая в этом поступке, заставляет только уважать мастера.
Нельзя отрицать, что отчасти математическая живопись Вазарели обладает своеобразной притягательностью. Она ритмична и музыкальна, ее хочется рассматривать, от нее веет какой-то космической пульсирующей энергией. Неслучайно одна из его выставок называлась «Планетарный фольклор». Сам мастер писал, что в этих работах «есть что-то чудовищное, что-то тревожное чувствуется в них... Кажется, что они тяжело дышат, словно пульсары, что родились после большого взрыва более пятнадцать биллионов лет назад».
Тема космоса вообще была популярна в первоначальную эпоху его покорения. Хорошей музыкальной иллюстрацией к работам Вазарели смогли бы стать созданные в те же годы «Магнитные поля» Жана Мишеля Жарра и знаменитая «Темная сторона Луны» рок-группы «Пинк Флойд». Их авторы стали родоначальниками новой, электронной музыки, так же как Вазарели в своих работах предвосхитил эру компьютерной графики и дизайна.
Теперь эта эра наступила, и мы с любопытством ждем, какие новые вершины будут достигнуты новыми средствами искусства.
Вега 200. 1968. Коллекция Мишель Вазарели