Маттиас Грюневальд.
Распятие (Изенгеймский алтарь)
1510 – ок. 1515. Музей «Унтерлинден», Кольмар, Франция
В западной христианской церкви начиная с XII в. утвердился обычай исполнять на Страстной неделе повествование о Страстях Господних. Эти повествования распределялись между отдельными духовными лицами, так сказать, «по ролям». Поначалу это было одноголосное — григорианское (латинское) — пение. Один из священнослужителей пел партию рассказчика (евангелиста), другой — слова Спасителя, еще несколько — слова остальных персонажей, народ изображал, естественно, хор. Лютеранская церковь, к которой принадлежал Бах, сохранила такое хоральное исполнение «Страстей», которые теперь давались на немецком языке. Издавна было заведено, что партию евангелиста исполнял тенор, Христа — бас. Партии прислужницы (ancilae) и жены Пилата (Pilati uxor) — для этих партий были сохранены латинские названия — поручались альту. В то время партии исполнялись мужскими голосами; в наши дни эта традиция возродилась, и дирижеры, культивирующие аутентичную интерпретацию музыки прошлых веков, приглашают для этих партий контртеноров.
Другой тип исполнения «Страстей», так называемый мотетный, стал входить в практику на рубеже XV и XVI столетий. В «Страстях» этого типа уже нет одноголосных эпизодов — все выдержано в многоголосном характере, и слова отдельных персонажей исполняются небольшими группами певцов. Наконец, появляется и третий тип «Страстей» — нечто среднее между двумя вышеописанными. Евангелист и Христос поют одноголосно в речитативном стиле с хоральными интонациями, все остальное написано многоголосно.
Гению Баха дано было соединить в единое целое все разнообразные, а порой и противоречивые музыкальные элементы, кристаллизовавшиеся вокруг музыки «Страстей», и синтезировать их в высшей художественной форме.
«Страсти по Матфею» Баха — самые монументальные из когда-либо написанных «Страстей», то есть это самая значительная западная церковная музыка на Пасху. Окончательную версию Бах создал в 1729 г., на шестом году своей жизни в Лейпциге и службы кантором в церкви Св. Фомы.
В Лейпциге в то время «Страсти» давались каждый год в положенное время (в Страстную пятницу), попеременно в двух главных церквях — Св. Фомы и Св. Николая. В 1733 г. «Страсти» не исполнялись, поскольку был объявлен государственный траур по случаю смерти Августа II, короля саксонского и польского, и всякая церковная музыка была запрещена. По подсчетам баховедов выходит, что Бах в Лейпциге дирижировал «Страстями» 25 раз. Это, конечно, не значит, что всякий раз звучали именно его «Страсти» и именно по Матфею: во-первых, он сам написал «Страсти» по всем четырем евангелистам, во-вторых, Баху приходилось исполнять также музыку других композиторов.
Сюжет «Страстей» охватывает события последних трех суток жизни Христа — тайная вечеря, предсказание о предательстве Иуды, установление таинства причастия, моление Христа о чаше на горе Елеонской, взятие Христа под стражу, суд над Христом, шествие на Голгофу, распятие Христа, смерть и погребение. Текст взят лютеранином Бахом, естественно, из лютеровского перевода Библии на немецкий язык, поэтому в переводах на русский язык «Страстей по Матфею», да и других произведений, основанных на Библии, мы встречаем отличия от русского синодального перевода евангельских текстов.
Структура «Страстей по Матфею» складывается из следующих компонентов:
1. Речитативы, которые излагаются по тексту Евангелия от Матфея и включают представление событий в лицах. Партию Евангелиста исполняет тенор; другие солисты поют за Иисуса, Петра, Иуду, Пилата; хор выступает в ролях учеников, первосвященников и толпы.
2. Арии и ариозо, которые служат лирическим комментарием к происходящему и выражают, напротив, индивидуальное переживание некой не названной по имени, но сочувствующей души, основных ситуаций истории.
3. Хоралы, выражающие коллективное религиозное чувство.
4. Два больших хора.
Стоит отметить, что Бах множество раз использовал свои собственные произведения, приспосабливая их для новых обстоятельств. Случилось так, что, начав работать над «Страстями по Матфею», Бах получил известие из Кётена о кончине князя Леопольда, у которого он служил и время этой службы считал счастливейшим в своей жизни. Нужно было срочно представить траурную музыку. Но сочинять два больших произведения одновременно непосильно даже для Баха. Решение нашлось: Бах попросил либреттиста написать текст «Траурной оды» так, чтобы к нему подошли уже написанные фрагменты «Страстей». В конце концов все остались довольны: в «Оде» на траурной церемонии прозвучали восемь арий и заключительный хор будущих «Страстей». Партитура «Оды» не сохранилась, но сохранился литературный текст и известны номера «Страстей», которые соответствовали этим текстам. Поразительно, как Баху удавалось одну и ту же музыку приспосабливать к прямо противоположным обстоятельствам. Например, слова «Покойся, Леопольд» в «Траурной оде» звучат на музыку арии «Я буду бодрствовать при моем Иисусе» из «Страстей по Матфею».
В «Страстях по Матфею» Бах применяет два хора и два оркестра, которые используются антифонно (поочередно, ведя диалог) и в идеале должны располагаться раздельно — лучше всего по разным сторонам церковного нефа, что позволяет архитектура многих готических и барочных церквей; при исполнении в концертном зале, где все исполнители расположены фронтально на сцене, эффект от этого композиторского приема смазывается.
Роль и партия Иисуса, поющего речитативно, оттенена особо: его слова сопровождаются струнным квартетом, звуки которого как бы проливают неземное сияние, создают звуковой нимб.
Поразительное богатство чувств явлено Бахом в ариях. Многие из них приобретают особенно яркое, живое драматическое содержание благодаря присоединению к ним хора и концертирующих сольных инструментов.
При жизни Баха «Страсти по Матфею» в своем окончательном виде исполнялись, судя по сохранившимся свидетельствам, три раза: в 1736, 1742 (?) и между 1743 и 1746 гг. — только в Лейпциге и только самим Бахом. Другие исполнители не проявили тогда интереса к одному из величайших мировых музыкальных творений. После смерти композитора оно и вовсе было забыто. Переломным моментом в отношении к Баху стало исполнение «Страстей по Матфею» двадцатилетним Феликсом Мендельсоном в Лейпциге в марте 1829 г. — в столетнюю годовщину создания этого шедевра. Эта дата знаменует начало эпохи возрождения Баха.
На большом сайте в Интернете, посвященном кантатам и другим вокальным произведениям Баха (http://www.bach-cantatas.com/Vocal/BWV244.htm), приводятся подробные сведения о записях «Страстей по Матфею» в наше время (здесь же можно найти увлекательную дискуссию о достоинствах и недостатках различных интерпретаций). Таких записей известно, по крайней мере, 44. Уже один этот факт свидетельствует о необычайной популярности и огромном художественном значении этого великого произведения.
Распятие Христа — центральный образ христианского искусства. Сотни, тысячи художников создавали свои интерпретации этого сюжеты. Один из шедевров — «Изенгеймский алтарь» Маттиаса Грюневальда. По силе выражения этот живописный шедевр конгениален баховским «Страстям по Матфею». И хотя нет никаких исторических свидетельств того, что Бах был знаком с этим творением Грюневальда, этика и эстетика «Изенгеймского алтаря» и «Страстей по Матфею» едины. Святослав Рихтер, величайший пианист XX века, на вопрос, мог ли Бах видеть «Изенгеймский алтарь», ответил: «Конечно, видел! Я в этом не сомневаюсь».
