Т о ч к а   з р е н и я

МУЗЕЙ И ШКОЛА:
ШАГ НАВСТРЕЧУ

Октябрь 2006 года, начало учебного года, традиционная встреча музейных сотрудников с педагогами города. Такие встречи из года
в год организуются по инициативе музеев Санкт-Петербурга, которые широко представляют здесь свои новые программы и проекты, предназначенные детям — от самых маленьких посетителей
до старшеклассников. Как правило, эти презентации вызывают большой интерес у педагогов, но на этот раз встреча явно не задалась. Зал оставался полупустым, количество выступающих почти равнялось количеству присутствующих. Вероятно, причин, объясняющих произошедшее, можно найти немало: недостаточная подготовительная работа, отсутствие информации среди учителей, неудачно выбранное время. Но может быть, это первые признаки того нового этапа во взаимоотношениях Школы и Музея, который еще не вполне осознается как музейным, так и педагогическим сообществом.

Государственный Русский музей. Интерьер зала. Санкт-Петербург

Результат печален…

В середине 1980-х музей и школа вместе со всей страной вступили в эпоху перемен. Это было время открытий. Школа увидела в музее особый мир, который, казалось, был способен значительно расширить и обогатить образовательный маршрут ребенка. Музеи развернулись к детскому посетителю, увидев в нем одну из основных категорий музейных зрителей, и осознали необходимость создания специальных программ и экспозиций для детей. Музейные сотрудники и педагоги получили возможность познакомиться с тем, как работают с детской аудиторией музеи Великобритании, Швеции, Америки, и с удивлением обнаружили, что музейное пространство может стать не только местом приобретения новых знаний, но и прежде всего пространством детского исследования, игры, творчества. Музеи и школа сделали первый шаг навстречу друг другу в поисках новых форм взаимодействия, которые смогли бы изменить сложившийся в советские годы порядок — школа учит, музейные коллекции иллюстрируют содержание учебных программ.
Многочисленные встречи, конференции, авторские программы, музейные проекты — все это предвещало новый виток взаимоотношений между школой и музеем, где они выступали бы как равноправные партнеры в деле образования и воспитания детей и подростков. Самой яркой приметой времени стало появление в музеях новой фигуры — музейного педагога. Предполагалось, что именно он станет ключевым звеном во взаимодействии двух институтов культуры: соединит и скоординирует усилия школы и музея при решении сложнейшей задачи, стоящей перед обществом, — сохранения и индивидуализации ценностей мировой художественной культуры как основы мировоззрения личности, которой предстоит жить в открытом демократическом обществе.
Прошло почти двадцать лет, и ситуация кардинально изменилась. Былой энтузиазм значительно угас. Круглые столы, собиравшие вместе педагогов и музейных работников, постепенно превратились в перепалки, где звучат взаимные упреки. Музейные педагоги, с деятельностью которых связывались большие надежды на перемены, стали проводниками программ самих музеев, а эти программы далеко не всегда устраивают педагогов. Учителя, в свою очередь, пытались разрабатывать собственные музейные занятия, которые им категорически запрещали проводить на экспозиции музеев. Объективности ради надо сказать, что музеи это делали не в силу мелочных амбиций: вполне справедливо и обоснованно звучали их упреки в адрес педагогов в непрофессионализме и незнании специфики музейной работы. Так или иначе, но слаженного взаимодействия и взаимопомощи не получилось, каждый тянул одеяло на себя. Результат печален: одеяло порвалось.
Сегодня, как и в прошлом, музей и школа живут своей достаточно обособленной жизнью. Музеи создали собственные музейно-педагогические отделы, разрабатывают музейно-педагогические программы и внедряют их с той или иной степенью успешности. Под их крылом ярко и интересно работают несколько образовательных учреждений, реализующих программы, предлагаемые и курируемые музейными сотрудниками. Педагоги в большинстве своем отказались от попыток организации самостоятельной деятельности школьников на экспозиции музеев. Они либо передоверили эту работу экскурсоводам и музейным педагогам, пытаясь договориться с ними напрямую, либо вообще не видят целесообразности в том, чтобы тратить драгоценное учебное время на посещение музеев. Работа в музейном пространстве воспринимается педагогическим сообществом как необязательный, но вполне способный «украсить» школьную программу элемент обучения.

Поиски разумного компромисса

Попробуем разобраться, в чем причина возникшего разлада, с педагогической точки зрения. Почему рядовой педагог сегодня не рвется в музей и лишь в незначительной мере использует тот огромный воспитательный и образовательный потенциал, который таит в себе любая музейная экспозиция?
Начнем с перечисления очевидных фактов, лежащих на поверхности: насыщенность современного образовательного процесса, загруженность педагогов и детей, сложность и обилие программ, переход к профильному обучению и пр. В этой ситуации посещение музея воспринимается многими педагогами как неоправданная расточительность.
Любой педагог-практик прекрасно понимает, что визит в музей требует значительного времени, организационных усилий, финансовых вложений, но при этом результат посещения далеко не всегда и не сразу оправдывает ожидания, которые, как это ни покажется странным, сам педагог формулирует с трудом. В ответ на вопрос «Зачем вести детей в музей?», который мы неоднократно задавали учителям на курсах повышения квалификации, многие из наших слушателей удивленно пожимали плечами. На их взгляд, ответ очевиден: «повысить культурный уровень», «познакомить с музейными коллекциями», «расширить представления о том или ином явлении культуры», «дополнить и углубить знания по предмету»…
Именно такое размытое целеполагание и порождает ощущение неудовлетворенности результатами посещения музеев. Единственный способ изменить ситуацию заключается в том, чтобы педагог, прежде чем планировать работу в музее, собирать деньги и договариваться с музейными сотрудниками, попытался ответить для себя на три главных вопроса: какую конкретную педагогическую задачу ему предстоит решить, какие средства необходимо выбрать для ее достижения, как «вписать» посещение музея в насыщенную образовательную программу.
Авторы статьи совершенно убеждены в том, что огромное количество педагогов готовы систематически включать занятия на музейной экспозиции в свою работу. Но, повторимся еще раз, удовлетворение она принесет лишь в том случае, если учитель сможет отчетливо ответить на поставленные выше вопросы, которые и определяют специфику и структуру музейного занятия. Помочь учителям разобраться в этом — задача системы образования, прежде всего учреждений повышения квалификации, которые призваны создать условия для осознания педагогами роли и места музея в современном образовательном процессе.
Однако даже при наличии специальной подготовки педагог далеко не всегда может решить те конкретные задачи, которые ставит перед собой, планируя и организуя посещение музея. Современная ситуация такова, что музеи в большинстве своем не готовы или не имеют возможности работать по запросам педагогов. Основной вектор их деятельности — реализация собственных музейных или музейно-педагогических программ, которые основываются на тематике и особенностях построения музейной экспозиции и далеко не всегда «попадают» в логику урока. Иными словами, именно музеи диктуют содержание музейного посещения, а педагогу предлагается «приложить» к этому содержанию собственные образовательные и воспитательные цели.
Суть обозначенной проблемы состоит не в том, чтобы обязать музейных сотрудников реализовывать абсолютно любое требование школы (мы прекрасно понимаем, что образовательная деятельность музея имеет свою логику и ритм, диктуемые спецификой самого музея), а в том, чтобы найти разумный компромисс между образовательной деятельностью музея и потребностью педагога в решении конкретной педагогической задачи.

Главная причина разлада

Еще одна причина некоторого охлаждения педагогов к музеям тоже хорошо известна и заключается в расширении информационного поля как самого педагога, так и его воспитанников. Сегодня для того, чтобы узнать биографию художника, историю создания и бытования произведений, проследить развитие любого культурного течения, совсем не обязательно идти в музей. Проще, легче, а главное, быстрее обратиться к книгам, альбомам, дискам, наконец, интернет-ресурсам, которые пусть в копиях, но все же дают возможность «узнавания» произведений искусства, способствуют накоплению информации о них.
Если педагог ставит только эту задачу — пополнение информационного ресурса личности, — посещение музея вовсе не обязательно. Современная культура пронизана копиями и копиями копий, многократно растиражированными на различных носителях и знакомыми детям едва ли не с колыбели. Зайдите в любой кондитерский магазин — коллекции Третьяковской галереи и Русского музея широко представлены на коробках с конфетами и шоколадных обертках. Шедевры Эрмитажа теперь будут украшать и баночки с колой. Возможно, в этом есть свои преимущества, потому что всякое движение лучше, чем «ничего». Но все дело в том, что появление бесчисленного количества копийных изображений — от примитивных оберток и этикеток до самых совершенных компьютерных технологий — ни в коей мере не умаляет значения музея, в том случае если его ценность мыслится не только в его информационном ресурсе.
Современная педагогика выдвигает на первый план основное качество музея, созвучное его природе, — подлинность, позволяющую понять глубинные смыслы произведения, которые не в состоянии открыть самая точная и совершенная копия. Отсюда вытекает важный вывод, все более осознаваемый педагогическим сообществом, — никакие виртуальные источники не компенсируют реального похода в музей.
Но педагоги также понимают, что довести ребенка до порога музея — это лишь полдела. Приобщить его к подлинному искусству, научить вступать в прямой диалог с предметами музейной коллекции — вот задача, которую без помощи музейных сотрудников они решить не могут.
Вот тут и возникает вторая серьезная проблема во взаимодействии музея и школы: не только учитель должен осознать важность общения ребенка с подлинниками, но и музейным сотрудникам необходимо понять, что доминирующей формой работы детей на музейной экспозиции должно стать изучение и исследование музейных экспонатов, а не транслирование вербальной информации о них, во многом дублирующей другие информационные ресурсы.
Из этого вытекает и еще одна, на наш взгляд, главная причина современного разлада между музеем и школой — музей перестал быть интересен и привлекателен для детей. Мы вынуждены констатировать, что огромное количество выпускников столичных школ вспоминают о музее со скукой, а то и с раздражением и считают, что с окончанием школы эту повинность — стоять, слушать, запоминать — они выполнили. Статистика подтверждает, что взрослые являются редкими посетителями музеев.
Разберемся, в чем тут дело.

Ребекка Хорн. Дерево вздоха черепахи. 1994. Инсталляция. Собственность художника

В контексте насущных проблем

Пройдитесь по музейным залам, и вы обнаружите, что значительная часть детской аудитории — это дошкольники и ученики начальных классов. Если говорить о педагогах, то для них, по понятным причинам, организовать музейное посещение детей этого возраста гораздо проще, чем заинтересовать в посещении музея старшеклассников. С этой же возрастной категорией наиболее охотно работают музеи, предлагая самые интересные, разнообразные интерактивные формы освоения музейных коллекций. Отдавая явное предпочтение маленьким детям, музеи объясняют это необходимостью подготовки «грамотного музейного зрителя». Следуя такой логике, мы должны были бы получить приток сведущих, подготовленных к работе с подлинниками посетителей — школьников средней и старшей школы.
Однако чем старше становятся наши дети, тем реже они высказывают желание идти в музей и тем сложней педагогу организовать такое посещение. Подросток уже не просто открывает для себя мир, он решает сложнейшие проблемы внутреннего самоопределения и личностного становления. И одно из самых эффективных средств в осмыслении вечных вопросов мироздания — искусство. Но для того чтобы воспользоваться этим инструментом познания мира, ребенку необходимо понять, как великое и вечное искусство связано с проблемами, которые он вынужден решать здесь и сейчас. В связи с этим должна как никогда возрасти роль образовательной области «Искусство» в школе, которая и призвана дать опыт существования в культуре в контексте насущных проблем сегодняшнего дня.
Важнейшая образовательная миссия музея заключается в том, чтобы придумать и предложить такие формы работы, которые помогут ребенку почувствовать значение и роль искусства в его собственной жизни. Но откройте любой музейный план-проспект, и вы обнаружите обратную закономерность: чем старше ребенок, тем меньше с ним разговаривают на темы, действительно его интересующие, тем реже ему доверяют действовать самостоятельно, высказывать собственные версии и предположения о произведениях искусства. Ему предлагается набор тем, далеких от его повседневной жизни, и почти единственная форма работы — экскурсия (лекция) — то есть знакомство с чужими мнениями, точками зрения, оценками.
Обобщая сказанное, попробуем сформулировать третью проблему, которая находит выражение в извечном споре между школой и музеем. Суть его заключается в том, что каждая из спорящих сторон предполагает, что устойчивую потребность в посещении музея у детей должен сформировать оппонент. Так, педагог считает достаточным, если он довел детей до музея и передал их музейному сотруднику, а тот, в свою очередь, хотел бы увидеть перед собой не просто группу школьников, а заинтересованных и грамотных музейных зрителей, подготовленных к восприятию музейной коллекции.
Безусловно, проблемы, выявленные в данной статье, являются только частью тех многочисленных трудностей, которые школе и музею, несомненно, предстоит решать. И как бы велики ни были центробежные силы, разъединяющие эти институты культуры, вызов времени заставляет осознать, что школа и музей — единое образовательное пространство, в котором необходимо действовать совместно.

Военно-морской музей. Интерьер зала. Санкт-Петербург

ОТ РЕДАКЦИИ

Этой статьей мы открываем на страницах газеты «Искусство» дискуссию «Музей и школа». Чего школа ждет от музея? Чего музей ждет от школы? Как им сотрудничать? В чем они сходятся, а в чем расходятся? Обсуждение этих и других вопросов читайте в следующих номерах. И пожалуйста, присылайте свои отклики и мнения — без них дискуссия будет неполной.