БЫТОВОЙ ЖАНР
Наталия МАРКОВА,
зав. отделом графики ГМИИ им. А.С. Пушкина
Жанровая живопись XVIII века
Англия
В XVIII столетии центр развития жанровой
живописи перемещается во Францию и Англию.
Несмотря на главенство академической эстетики с
ее предпочтением круга возвышенных сюжетов,
светская живопись продолжала прокладывать себе
дорогу, и ощутимо возросла потребность в
маленьких «кабинетных» картинах жанрового
содержания. Картины голландских жанристов
коллекционировал даже глава Королевской
академии художеств Джошуа Рейнолдс, в ежегодных
речах в Академии не устававший утверждать
превосходство исторической живописи. Новые
заказчики в лице среднего класса тем более
способствовали появлению национальной школы
жанровой живописи.
Уильям Хогарт. Спящая паства.
1728. Институт искусств, Миннеаполис
В Англии XVIII век — время формирования
национальной художественной школы, в рамках
которой в творчестве Уильяма Хогарта (1697–1724)
оформилось и направление жанровой живописи.
Хогарт создавал не отдельные картины, а целые
серии. Все его знаменитые ранние произведения
включали несколько полотен: «Карьера
распутницы» — 6 картин, «Карьера мота» — 8 картин,
«Модный брак» — 6 картин. Все они предназначались
для воспроизведения в гравюре, и именно гравюры
принесли этим произведениям большую
популярность, а художнику — деньги и славу.
Уильям Хогарт. Из серии «История
распутника». Утренний прием.
1735. Музей сэра Джона Соуна, Лондон
Вместе с жанром родилась и
отличительная особенность английской бытовой
картины — ее сатирическая направленность. Все
произведения представляют собой критику нравов
общества. Каждая из серий рассказывает
определенную историю, ключевые эпизоды которой
составляют сюжеты отдельных полотен.
Драматургическая подоплека циклов сближает их с
театральными пьесами, в том числе с современной
художнику английской литературой. Вполне
естественно было, при отсутствии собственной
изобразительной традиции, найти опору в смежных
искусствах — театре и литературе.
Аналогия с театром намеренно
предусмотрена художником — это становится ясно
из текста «Автобиографии» Хогарта: «Я...
обратился к… новому жанру, а именно к написанию и
гравированию современных моральных сюжетов. Я
старался трактовать мои сюжеты как
драматический писатель, моя картина — моя сцена,
и мужчины и женщины — мои актеры, которые
посредством определенных действий и жестов
должны изображать пантомиму». И первый опыт
Хогарта в этом роде представлял сцену из только
что поставленной и уже снискавшей популярность
социально-политической сатиры Джона Гея «Опера
нищего», а последующие серии воплотили «пьесы»
Хогарта собственного сочинения. Интересно
отметить, что много времени спустя гравюры по
картинам Хогарта «Карьера мота» сами легли в
основу театральной постановки, составив
сюжетную канву оперы Игоря Стравинского
«Похождения повесы».
Сатирическая и юмористическая
интонации и преимущественное распространение в
виде гравюры стали отличительными чертами
английского жанра. Направление, заданное
Хогартом, продолжили в карикатуре Джеймс Гиллрей
и Томас Роулендсон. От их внимательного взгляда
не укрылись не только социальные пороки, но и
недостатки и слабости современной жизни — мода,
манеры, вкус, обстановка.
Джордж Морленд. Охотники за
кроликами.
Конец XVIII в. Частная коллекция
Во второй половине века под влиянием
эстетики сентиментализма возникает новый, более
мягкий стиль. Картины Джорджа Морленда
представляют идиллические сцены деревенской
жизни, счастливые семейства, связанные узами
нежных чувств, невинные детские шалости.
Джордж Морленд.
Путешественники, отдыхающие у гостиницы.
Конец XVIII в. Частная коллекция
К концу века английский жанр
становится все более назидательным, отражая
мораль среднего класса, предписывающую низшим
слоям населения трудиться, в то время как
сословие богатых людей занято спортом и охотой.
Традиционные скачки в Эпсоме и всевозможные
разновидности охоты — сюжеты, именно в Англии
получившие особенно широкое распространение в
силу повсеместного присутствия их в жизни.
Италия
Алессандро Маньяско. Кощунственный
грабеж.
1731. Частная коллекция
Самые причудливые формы обретали
жанровые картины у итальянских художников.
Генуэзец Алессандро Маньяско, Гаспаре Траверси
использовали бытовые ситуации (трапезы монахов,
собрание квакеров, темницы) для создания
таинственных фантазий, носящих мрачный характер.
Неаполитанец Якопо Черутти писал подчеркнуто
натуралистичные изображения нищих и бродяг.
«Каприччи» на жанровую тему, в которых реальные
фигуры смешивались с фантастическими
декорациями, создавал венецианец Пьяцетта.
Повседневная жизнь Венеции с ее концертами,
балами, уроками танцев, кофейнями и сценами в
Ридотто (игорном доме) нашла отражение в
произведениях Пьетро Лонги. При всем прозаизме
его картин они удовлетворяли требованию
современников: живопись должна отражать
современную жизнь, и сам Гоцци защищал его
реализм как равный по совершенству в своем роде
исторической живописи Джамбаттисты Тьеполо. А
фрески его сына Джандоменико Тьеполо для
семейной виллы в Дзианиго объединили жанровую
тенденцию с большим стилем. Поистине только в
таком фантастическом городе, как Венеция, могла
возникнуть причуда сделать сюжетами стенных
декораций не только карнавальные сцены с
«пульчинеллами», но и такие сюжеты, как
«Прогулка» или «Менуэт», — обычные развлечения
обитателей виллы.
Якопо Черутти. Мальчик с корзиной.
1745. Пинакотека Брера, Милан
Джандоменико Тьеполо. Прогулка.
1791. Фреска, снятая со стены. Ка Редзонико,
Музей венецианского искусства XVIII века, Венеция
Джандоменико Тьеполо. Менуэт. 1756.
Лувр, Париж
Франция
Настоящее продолжение голландский
жанр нашел во Франции. Стиль рококо — легкий,
прихотливый, грациозный, — пришедший на смену
величественному классицизму, отразил перемену
вкусов аристократии, уставшей от
официально-парадной жизни при дворе и отдававшей
предпочтение частному существованию. Небольшие
городские особняки, изящно отделанные и
обставленные, создавали идеальную среду для
развлечений в дружеском кругу собиравшегося
здесь небольшого общества.
Голландские и фламандские кабинетные
картины вошли в моду среди коллекционеров и
оказали заметное воздействие на живопись
французских художников. Самый значительный
живописец рококо Антуан Ватто, родом из
фламандского Валансьена, и в Париже оказался
захвачен живописной стихией рубенсовского
искусства — циклом монументальных полотен в
честь Марии Медичи, украшавшим Люксембургский
дворец. Ватто в основном писал театральные сцены,
разыгрывавшиеся актерами итальянской и
французской комедии, и картины в изобретенном им
жанре «галантных празднеств», где соединялись
реальная жизнь и театр; жизнь аристократии,
питавшая эти сюжеты, сама была таким театром в
действительности.
Жан Антуан Ватто. Праздник любви.
Ок. 1717. Галерея старых мастеров, Дрезден
В этих картинах ощутимы отголоски
пасторальной живописи Венеции XVI в., но более
всего — «Сада любви» Рубенса. Только в сравнении
с Рубенсом все становится тоньше, изящнее.
«Общество в парке», «Отплытие на остров Киферу
(остров Любви, остров Венеры)», «Затруднительное
предложение», «Капризница», «Любовный аккорд» —
эти и другие картины Ватто представляют общество
на природе, в парке или за городом, где человек
может пребывать в свободном и естественном
состоянии (а для галантного века естественным
являлось состояние флирта, любовной игры).
Полотна Ватто пленяют тонкостью
колорита и богатством психологических нюансов,
настроением легкой поэтической меланхолии, как
будто художник смотрел на этот праздник жизни с
грустной иронией человека, знающего о
скоротечности и бренности удовольствий.
(Возможно, в этом проявилось очень личное
отношение Ватто, страдавшего от туберкулеза и
умершего от этой болезни в возрасте 37 лет.)
Лишенные этой меланхолической ноты «галантные
сцены» Патера, Ланкре и Кийара — учеников и
последователей Ватто — при всем мастерстве и
грациозности исполнения выглядят легковеснее.
Картина Ватто «Туалет» положила начало
эротическим сценам, успешно развитым
впоследствии ведущими художниками рококо —
Франсуа Буше и Оноре Фрагонаром. Изображение
обнаженного женского тела в них появляется вне
оправдания каким-либо мифологическим сюжетом; но
обусловлено бытовыми жизненными причинами,
например переодеванием, сном или купанием.
Жан Оноре Фрагонар. Поцелуй украдкой.
1780. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Картины Фрагонара «Поцелуй украдкой»,
«Счастливые возможности качелей», «Свидание»,
«Преследование», «Признание в любви» продолжили
линию фривольного жанра рококо, обогатив его
новыми сюжетами.
Жан Оноре Фрагонар. Счастливые
возможности качелей.
1767. Коллекция Уоллеса, Лондон
И если свободная манера письма, жаркий
колорит и откровенная чувственность сюжетов
ранних работ Буше и многих полотен Фрагонара
выдают в них поклонников Рубенса, то в домашних
сценах, вроде «Завтрака» и «Утра» Буше или «Урока
музыки» и «Любовного письма» Фрагонара, они
выступают верными последователями голландских
жанристов, развивая распространенные темы и
почти дословно повторяя излюбленные композиции
Герарда Терборха или Питера де Хоха с
группировкой фигур возле стола, приставленного к
окну, из которого льется солнечный свет.
Франсуа Буше. Модистка (Утро).
1746. Национальный музей, Стокгольм
Другим полюсом французского жанра XVIII
в. были картины, отражавшие жизнь третьего
сословия. Уже знакомые нам по голландской
живописи моменты жизни дома (молитва перед
обедом, возвращение с рынка, служанка, чистящая
овощи), но в новом, французском обличье,
отмеченном большей тонкостью вкуса и более
тесной психологической связью героев, встречают
нас на картинах Шардена.
Жан Батист Симеон Шарден.
Молитва перед обедом. 1744.
Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Большим очарованием полны его картины
с изображением детей за различными играми, но они
таят в себе и второй смысловой план, ибо
карточные домики, мыльные пузыри, крутящаяся юла
— известные эмблемы хрупкости, быстротечности
детства и юности и жизни в целом.
Влияние идей и произведений Руссо
отозвалось в искусстве требованием к художникам
не только изображать открытые проявления чувств,
но и вызывать в зрителях живой, страстный отклик.
На «культ чувств» откликнулся Жан Батист Грёз.
Его сентиментальные полотна с театральной
патетикой утверждали нормы семейной морали
третьего сословия. В картине «Паралитик» все
члены семьи стремятся выразить любовь и скрасить
жизнь разбитому параличом главе семейства.
Художник строит композицию как театральную
мизансцену, мало заботясь об изображении
интерьера, напоминающего скорее сценическую
коробку. При всей живости изображенных
персонажей в отдельности, вмести они образуют
фигурную группу наподобие античного рельефа, что
призвано подчеркнуть значительность этого
примера истинно морального поведения.
Жан Батист Грёз. Паралитик.
1763. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург