Большие возможности простого сюжета

Вы никогда не пробовали разобраться, чем так сразу привлекает внимание картина Петра Петровича Кончаловского «Полотер»? Казалось бы, прозаический сюжет — во весь рост стоит полотер и натирает пол в мастерской художника. Моделью этой картины был один из учеников Кончаловского, который позировал в энергичном, почти балетном движении. И хотя знаменитый французский скульптор О. Роден считал, что самые прекрасные сюжеты те, которые вы знаете лучше всего, сюжет в этой картине Кончаловского не главное. Главное — мощная, яркая, непререкаемая живопись, замешанная на идеальном сочетании цвета, света и объема. Такая живопись играет формообразующую роль и дает возможность творить свободно, без сомнений и мук, как сочинял музыку Моцарт, играл в кино Чаплин или катался на коньках фигурист Плющенко.

П. Кончаловский. Полотер.
1946. Государственная Третьяковская галерея

Многому нужно было научиться и многое испытать Кончаловскому, чтобы в конце жизни сказать: «Главное в живописи — живопись, ибо только тогда идея, мысль может воздействовать на зрителя».

Это в молодости нужно все доказывать, ошеломлять зрителей, чтобы привлечь к себе внимание. И Петру Кончаловскому, сезаннисту и бубнововалетцу, это блестяще удавалось. Он был таким, как на двойном портрете Ильи Машкова («Автопортрет и портрет Петра Кончаловского», 1910), — независимым, брутальным, эпатажным. Один из лидеров русского авангарда, Кончаловский выплескивал на холст темпераментную фовистическую живопись (см. «Искусство», №2/2008).

К. Малевич. Полотеры.
1911–1912. Государственный музей, Амстердам

В это же время задачу создания нового искусства решал и Казимир Малевич (см. «Искусство», №18/2007), считавший, что картина должна быть самостоятельным организмом, который развивается и строится по своим собственным законам, диктующимся цветом. В «Полотерах» Малевича верность натуре, сюжету, как и у Кончаловского, не главное. Малевич сознательно деформирует рисунок и композицию, чтобы выразить темперамент, экспрессию гипертрофированных фигур полотеров. А цветовая лепка и контурная обводка объемов придают изображению монументальность.

Но не только мощная сила цвета и экспрессия, вдохновленные Сезанном, фовистами и «Бубновым валетом», ощущаются в картине Кончаловского «Полотер». Такая свобода выражения не могла появиться без крепкого академического образования. На профессиональное становление художника оказали влияние его тесть — Василий Суриков, обучение в академии Жюлиана в Париже и в петербургской Академии художеств.

Г. Кайботт. Паркетчики. 1875 г. Музей Орсе, Париж

Автор картины «Паркетчики» французский художник Гюстав Кайботт (1848—1894), тоже получил академическое образование в Париже. В судьбах Кончаловского и Кайботта вообще многое похоже. Оба имели материальные средства, чтобы заниматься творчеством в свое удовольствие, не заботясь о продаже работ, интересовались французской живописью, оба воевали. Г. Кайботт участвовал в организации выставок импрессионистов, поддерживал К. Моне, О. Ренуара, К. Писсарро и др., покупая их работы.

Как Милле, Курбе, Дега, Гюстав Кайботт работал в реалистической манере, что во второй половине XIX в. рассматривалось как желание уменьшить присущую живописи того времени драматичность (в России в это время тоже случился «бунт 14» против академизма).

Картина «Паркетчики», выстроенная и выверенная композиционно, колористически и анатомически, вызывает чувство стабильности. А современники не всегда принимали полотна Кайботта из-за простых сюжетов, неожиданных ракурсов, непривычно углубленной перспективы. Наклонная поверхность подобных картин, вероятно возникшая под влиянием японской графики и фотографии, — визитная карточка художника. Гюстав Кайботт прожил недолгую жизнь. Позитивность его «честной живописи», как назвали такое искусство в XX в., была оценена потомками. Его картины в Лувре соседствуют с «идеальными», как античность, полотнами Пуссена.

Казимир Малевич сначала говорил о себе: «Я остался на стороне искусства крестьянского и начал писать картины в примитивном духе, подражал иконописи. Второй период был чисто «трудовой»: я писал крестьян в труде, жатву, молотьбу. Потом я приблизился к «пригородному жанру» (плотники, садовники, дачные места, купальщики) и «городской вывеске» (полотеры, горничные, лакеи, служащие)» Потом он создал супрематизм.

Петр Кончаловский (1876–1956), благодаря виртуозному владению живописью, уже на закате долгой творческой деятельности нашел, по его словам, большой стиль для выражения красоты повседневных явлений.

Обыденный сюжет для настоящего художника — площадка для взлетов мастерства и фантазии.