ВЫСТАВОЧНЫЙ ЗАЛ

 

Виктория Хан-Магомедова

 

Метаморфозы абстракции

В ХХ веке в нефигуративной, или беспредметной, абстракции выделяют два типа, породивших различные школы: экспрессивная (абстрактный экспрессионизм, ташизм) и геометрическая (супрематизм, конструктивизм). Истоки геометрической абстракции — в супрематизме Малевича и абстрактных композициях В. Татлина, Л. Поповой, А. Родченко; затем, в 1920-е годы, — в неопластицизме Мондриана и Ван Дусберга. Истоки экспрессивной абстракции — в творчестве Кандинского и группы “Синий всадник”, в работах футуристов, представителей лирической абстракции.

Экспрессивная абстракция поощряла субъективность и спонтанность, импровизационность и импульсивность — методы работы, благоприятствующие экспрессивности в распределении визуальных элементов и неструктурированной композиции. Геометрическая абстракция требовала планирования работы в соответствии с рациональными принципами, запрещала экспрессивность, поощряла нейтральность геометрических элементов и систематическую логическую выверенность композиции.

Существовали в прошлом столетии также и такие, очень распространенные виды абстракции, как кубизм, кубофутуризм, лучизм, пуризм — способы, которые сводятся к изображению одной специфической особенности предмета, объекта.

А что происходит с абстракцией в XXI веке? Выставка четырех знаменитых абстракционистов (двух американцев, британца и ирландца) “Вuдение абстракции сегодня” в галерее “Art+Art” демонстрирует, какие метаморфозы переживает абстракционизм в наши дни, как своеобразно переплетаются в нем различные типы абстракции. Очень увлекательно прослеживать, как противоречивая, полная контрастов реальность вторгается в абстрактные работы участников выставки.

Питер Хейли (р. 1963), Дэн Уолш (р. 1966), Иан Давенпорт (р. 1966), Марк Френсис (р. 1962) устанавливают новые взаимоотношения абстракции с технологической и социоэкономической системами нашего времени, находят свои оригинальные ходы с точки зрения техники, манеры исполнения, образности, что позволяет им создавать очень эффектные работы.

П. Хелли. Nine prisons (Девять тюрем). 2006

 

Еще с конца 1980-х гг. представитель “нео-гео” американец Хейли нашел свое ноу-хау, которое успешно использует и сегодня. Он пишет прямоугольные блоки, которые уважительно называет сelle и conduit, опираясь на философские концепции французского постструктуралиста Жана Бодрийяра (идея гиперреализации).

П. Хелли. Dust (Пыль). 2009

 

По Хейли, гиперреализация — определенный вид взаимоотношений между двумя художниками, когда один из них рассматривает произведения другого, а затем создает свою работу. С точки зрения Хейли, это не заимствование, а полная пассивность — второй художник “гиперосуществляет” работу первого. Хейли стремится превратить прямоугольник — это его основной элемент в процессе “гиперреализации” — в клетку, ячейку, фигуру, которая обретает реальность в социальной сфере. Абстракции Хейли рассматриваются как “еще одна манипуляция внутри мира, где манипулируют абстракциями, вдохновленными технологиями”. В картине “Vicked city” видно стремление Хейли передать сложное содержание эмблематическим способом — как размышление об административно-закодированном обществе.

Возможно, в полотнах Хейли отсутствует умение Мондриана “фундаментально использовать геометрию”, в образной форме воплощать гармонию вселенной, но благодаря лаконизму выразительных средств, резким анилиновым цветовым сочетаниям полотна Хейли убедительно напоминают о современной реальности с ее яркими контрастами.

Д. Уолш. Visitors (Гости). 2009

 

Искусство Уолша относят к самой изощренной форме минимализма. Его любимый модуль — плитки, изразцы (“Visitors”, 2009). Повторяющиеся элементы, написанные с исключительной деликатностью, обладают гипнотическим воздействием (“Facility”, 2009). Его картина “Shop” (2009) выполнена в сиреневатых, голубоватых тонах с использованием орнамента, напоминающего по колориту и геометрическим мотивам древнегреческую вазопись. Написанные без использования линейки или других технических приспособлений, его композиции поражают графическим совершенством и воспринимаются как субъективные притягательные перцепции.

Очень красивы абстракции ирландца Френсиса. Они имеют точные аллюзии: повторяющиеся формы и штрихи, заполняющие его холсты, напоминают биологические формы. В его картинах обнаруживается связь с изображениями бактерий, клеток, хромосом в медицинских атласах и на фотографиях (“Ariel”, 2009).

М. Френсис. Ariel (Ариэль). 2009

 

Френсис принадлежит к поколению нефигуративных художников, система образности которых находит поддержку в широком круге явлений, привлекших внимание благодаря изобретению электронного микроскопа и преимуществам телескопической технологии. В случае с Френсисом явные ассоциации с микроскопическими изображениями и интерес автора к фундаментальным основам творения связаны с его страстным увлечением микологией — наукой о грибах и грибообразных организмах.

Позже Френсис ввел в свою систему образности модуль, ставший квинтэссенцией композиционных нововведений модернистской абстракции, — решетку (“Trigo”, 2010). В новых работах Френсиса разные решетчатые конфигурации позволили охватить богатую схему географических карт, железнодорожных узлов и пр., в его картинах ощущается динамичное противопоставление порядка и хаоса, природных объектов и предметов и систем, созданных человеком.

Притягательность полотен Френсиса в том, что они выполнены с большим блеском. Лучшие из них те, в которых прослеживается напряжение между абстракцией и фигуративностью, где его фирменные “черные диски” не столь откровенно намекают на клетки или бактерии.

Давенпорт учился в Колледже искусств и дизайна в Чешире, затем окончил Колледж Голдсмита в Лондоне. В том же году он участвовал в выставке “Freeze” (куратор Дэмиан Хёрст) вместе с представителями Движения молодых британских художников (YBA), вскоре ставших знаменитыми.

И. Давенпорт. Poured Lines: Red Study (Echo)
(Застывшие линии: Красный этюд (ЭХО). 2007

 

Многие работы Давенпорта выполнены путем выдавливания красок на заранее подготовленную поверхность или разбрызгивания. Он предпочитает работать на необычных поверхностях — алюминиевой, стальной. Еще в колледже он заметил, что студенты факультета скульптуры постоянно экспериментируют с разными техниками и материалами. И ему тоже захотелось нарушить правила и добиться неожиданных эффектов. “Если вы нанесете краску на холст кистью, вы знаете, что получится. Но что произойдет, если вместо кисти вы используете нечто иное? Я накладывал краску разными способами: выливал ее из бутылок, добавляя в нее разные ингредиенты, даже применял шприц, невероятно точный инструмент для контролирования жидкостей. Это позволило мне больше концентрироваться на цвете и последовательности цветовых сочетаний, нежели фокусировать все внимание на распределении краски по поверхности”, — говорит Иан Давенпорт.

И. Давенпорт. Poured Lines: Permanent Orange
(Застывшие линии: перманентный оранжевый). 2006

 

Иногда он находит цветовые сочетания чисто интуитивно, даже порой заимствует палитру у старых мастеров или использует последовательность цветовых сочетаний, как в телесериале “Симпсоны”. Чаще всего Давенпорт применяет сочетания искусственных цветовых оттенков, иногда соединяет пастельные оттенки, розовый, желтый с экзотическими цветовыми тонами — пурпурным, оранжевым (“Poured lines: permanent orange”, 2006).

И. Давенпорт. The Power of Green (Энергия зеленого). 2007

 

На больших, мощных, дерзких картинах Давенпорта несколько красочных слоев, что придает им глубину и утонченную структуру. Сам процесс наложения красок и толщина глянцевой красочной поверхности позволяет прочитывать его работы как поверхностный рельеф. Примечательно следующее высказывание художника: “Действительно, я никогда не думал о себе как о художнике, скорей как о скульпторе, который делает картины”.

Хотя картины Давенпорта укоренены в абстрактной эстетике, они все-таки в значительной степени являются продуктом современной городской жизни. Художника вдохновляют пронзительные кичевые расцветки местного магазина, торгующего кебабом, кричащая реклама и все то, что он может увидеть, прогуливаясь по улицам Лондона.

Давенпорт работает над своми картинами долго, ибо каждый слой живописи должен сохнуть два или три месяца. Это означает, что одну картину художник может писать два года, прежде чем убедится, что она закончена. Такой процесс работы подходит художнику, который ищет нечто, являющееся одновременно и мгновенным, сиюминутным, и длящимся бесконечно долго.