АРХИТЕКТУРНЫЕ АНСАМБЛИ САНКТ-ПЕТЕРБУРГА

 

Наталья СИЛАНТЬЕВА,
Владимир ЯРАНЦЕВ

 

ГОРОД КАК АНСАМБЛЬ

М. Пономарева. Панорама Петропавловской крепости конца XVIII века. 1996

Чтобы увидеть и почувствовать Санкт-Петербург как ансамбль, нет надобности в раскопках, как в Великом Новгороде. Город заложен исторически недавно. Он призван был олицетворять политическую и, шире, культурную программу русского царя Петра Алексеевича. Санкт-Петербург задуман и построен как столица, причем столица не «Великия, Малыя и Белыя Руси», но европейского государства — Российской империи. Имя апостола Петра в названии города означает перенос на Санкт-Петербург идеи Рима как столицы мира и представление о нем как о воплощенном рае на земле.

В. Серов. Петр I. 1907

 

ПАРАДИЗ НА БАЛТИКЕ

Тогдашнее мировоззрение, породившее эстетику художественного стиля, названного позднее барокко, требовало безграничности — и Ижорская земля с полноводной рекой Невой (название восходит к шведскому «новая») давала такие возможности. Река и стала знаковой осью столицы будущей Российской империи. Эстетика барокко позволяла осмыслить любой из многочисленных островов ее дельты как окруженный Тигром и Евфратом Эдем, рай земной. Не удивительно, что эти гиблые места были ласково называемы отцом-основателем новой столицы «Парадизом». Имя св. Петра неизбежно вызывает ассоциацию с «вратами рая». Не случайно поэтому порт в граде Петровом (тоже своего рода «врата»), а также верфи вплоть до середины XIX в. располагались в самом центре города.

Ж.Б. Леблон. План Петербурга. 1710–1714

 

Первый план города был сочинен для царя приглашенным им из Франции известным в Европе архитектором Жаном Батистом Александром Леблоном. Топография Васильевского острова оказалась наиболее близка образу рая, Васильевский остров стал для человека культуры барокко идеальной территорией для идеального города.

Леблон предполагал разместить основную часть города на Васильевском острове, разделив его по образцу Амстердама каналами на прямоугольные участки. Такая максимальная упорядоченность отвечала присущей барокко идее Порядка, которая была положена царем в основу всей жизни империи начиная с военных и морских уставов и Табели о рангах. План Леблона предполагал и широкие, диагонально расходящиеся улицы, обширные площади с фонтанами, дворцы и сады. Город должна была окружать крепостная стена.

А. Зубов. Зимний дворец Петра I. 1716

 

Но заложенные самим царем судовые верфи Главного Адмиралтейства находились на левом берегу Невы, и там же, между слободами моряков и иностранцев, был построен временный, как тогда задумывалось, зимний дворец царя. К дворцу тяготело и расселение вельмож. Когда дворец царю стал тесен, новый построили на том же месте. Великолепные планы строительства дворца на Васильевском острове остались в мечтах. Зато третий зимний дворец впервые был повернут лицом к Неве, дабы государь мог созерцать плоды трудов своих — сделавших Россию империей, а русского царя Петра Алексеевича — императором Петром Великим. Дворец стоял напротив цитадели — Санкт-Петербургской крепости — в том месте, где Нева особенно широка.

Стремясь стать в один ряд с европейскими державами, царь велел разработать образцовые проекты для жилищ горожан всех сословий: Леблон придумал дом для именитых (напоминавший французские отели в духе раннего рококо), трудолюбивый швейцарец Доменико Трезини сочинил проекты для зажиточных и для «подлых». Лишь жилища членов царской семьи и его приближенных (царицы Прасковьи Федоровны, жены Ивана V, Меншикова, Шафирова) были созданы по индивидуальным проектам. Участки по берегам Невы, долженствующие стать презентативными для вплывающих в Неву кораблей иностранных гостей, были отданы богатым «именитым» для быстрой застройки. Ради идеи упорядоченности дома вдоль Невы не следовали изгибам реки, но выходили на нее углом, создавая уступы. Особенностью петербургского градостроения является сплошная застройка в «красную линию», отдельно были поставлены только храмы и немногие дворцы.

Все это оказалось очень скучно. В Санкт-Петербурге тогда было не больше пяти архитекторов европейского уровня и один-два скульптора, способных исполнить статуи на фасадах.

Дж. Кваренги. Игрища на замерзшей Неве. 1780

 

Места было много, почвы плохие, строительные технологии просты, и Санкт-Петербург петровского времени стал 1–2-этажным, дома растягивались вширь вдоль улиц. Взгляд с низких берегов Невы уходил далеко в бесконечность, вдаль и ввысь — в низкое цинковое небо Балтики. Возвышались только шпили храмов и башня трехэтажного здания первого в России музея — Кунсткамеры, архитектура которой символизирует единство анатомии, географии и астрономии как наук о человеке, Земле и Вселенной. (Кстати говоря, именно открытия в этих трех науках сформировали менталитет барокко, соединившего восторг и ужас перед безграничностью мира.) В верхнем ярусе башни раполагалась обсерватория. Высочайшим зданием России был задуман собор святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Его колокольня со шпилем и парящим над крестом ангелом достигала тогда высоты более 100 м.

Д. Трезини, Г. Маттанови, скульптор А. Шлютер
Летний дворец Петра I. 1710–1714

 

Семиотическими центрами Невы были образованные разливами Невы в двух местах водные площади. Первая — перед Стрелкой Васильевского острова, Зимним дворцом и Санкт-Петербургской крепостью. Выше по течению она переходила во вторую — при истоке Большой Невки. Центром столичной светской жизни и зримым образом рая стал созданный по замыслу царя напротив нее, на месте шведской мызы, дворец под открытым небом — Летний сад, в уголке которого притаился скромный голландский дом — жилище царя (Летний дворец), позже в саду появились дворцы Екатерины I, Анны I, Елизаветы I. На противоположном берегу этой водной площади Трезини построил замыкающее панораму акватории первое в России здание военного и морского госпиталей — низкое и длинное. Дальше были только небо и вода.

НОВЫЙ ПЛАН

При императрице Анне Иоанновне Россия пожинала плоды реформ ее великого дяди. Императрица имела двадцатилетний опыт царствования в качестве герцогини Курляндской, ее окружение составляли европейски образованные люди (герцог Э.И. Бирон был первым правителем России с университетским образованием), иностранных архитекторов при Анне сменили обучившиеся за границей русские. Анна I методично регулировала строительство Петербурга, и хаотически застроенный при Петре город обрел новый план и действительно стал регулярным.

Императрица поселилась не в небольшом дворце Петра, а рядом с ним, в завещанном царской семье, лучшем в тогдашнем Петербурге доме генерал-адмирала Ф.М. Апраксина, построенном Леблоном рядом с Главным Адмиралтейством. Это определило будущее развитие Санкт-Петербурга: его центр окончательно переместился на левобережную Адмиралтейскую сторону. Композиционным центром города стал не царский дворец, а Главное Адмиралтейство.

Ф. Перро. Адмиралтейская площадь. 1841

 

Еще в 1719 г. архитектор Н.Ф. Гербель впервые предложил проект планировки Адмиралтейской стороны в виде системы ориентированных на башню Адмиралтейства трех главных магистралей, образующих в плане Нептунов трезубец. При Анне Иоанновне в 1734 г. архитектор И.К. Коробов вместо первого мазанкового здания Адмиралтейства с небольшой башенкой и шпилем выстроил каменное, с нарядной башней в стиле барокко, увенчанной и ныне существующим 72-метровым шпилем.

Созданный Коробовым композиционный центр Адмиралтейской части потребовал соответствующего ему плана города. Его создали фортификатор фельдмаршал граф Б.Х. фон Миних и архитектор П.М. Еропкин, возглавлявшие созданную в 1737 г. Комиссию о санкт-петербургском строении. Комиссия связала разобщенные слободы в единый город. Разработанная Еропкиным планировка соединяет идею регулярности с топографией, созданной природой. Сформировалась структура, организованная тремя разбегающимися от башни Адмиралтейства перспективами и тремя пересекающими их реками, вносящими иррегулярность в идеальный план.

Параллельно руслам рек Еропкин соединил перспективы дуговыми улицами — Большой и Малой Морскими, Рождественской (позже — Казанской), Садовой, Загородным проспектом. Нева с основными рукавами дельты естественно разделила город на пять частей, имевших каждая свои планировку, соборные храмы, градообразующие центры, социальный, профессиональный и отчасти этнический состав населения.

При въезде в Санкт-Петербург со стороны Ладожского озера на берегу Невы в 1710 г. Петром I основан монастырь во имя св. Александра Невского и св. Троицы. Ниже Александро-Невского Свято-Троицкого монастыря при Елизавете Петровне начат строительством, а при Екатерине II отстроен Новодевичий монастырь во имя Воскресения Христова (Смольный). Напротив Смольного на правом берегу была возведена церковь Святого Духа — во имя праздника, неразрывно связанного с Троицей.

В царствование Елизаветы I на смену барокко пришел стиль рококо, господствовавший и в начале царствования Екатерины II до 1770-х гг., когда он плавно перешел в ранний классицизм. В 1764 г. возглавлявший Комиссию о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы архитектор Ал.В. Квасов представил новый проект планировки разраставшейся столицы, развивавший план Еропкина. Предусматривалось повышение этажности домов, застройка улиц «одною сплошною фасадою» одинаковой высоты. В плане комиссии намечена конфигурация Дворцовой площади и впервые появилась идея общей системы центральных площадей; были созданы круглые площади у мостов через Фонтанку, служившую границей города.

Гранитная набережная стрелки Васильевского острова
Инженер И. Герард

Крупнейшим осуществленным ансамблем петербургского рококо стали гранитные набережные Невы с лестницами-пристанями (с 1760-х). Эти набережные были не только прочны и красивы, но и воплощали своим материалом имя города, его святого покровителя и его основателя («Петр» по-гречески означает «камень»). В те же годы одеты камнем стены Санкт-Петербургской крепости. Одновременно начали строить и гранитные набережные Фонтанки и Екатерининского канала. Частью этой же программы каменного града стал Фальконетов монумент Петру Великому, воздвигнутый на гранитной глыбе.

Наследием рококо в планировке города осталось уникальное сопряжение регулярности и иррегулярности, созданное в Адмиралтейской части руслом бывшей речки Кривуши, переделанной в Екатерининский канал: русло по распоряжению Екатерины II было сохранено в данном природой виде, что обусловило градостроительную функцию канала, противостоящего регулярности планировки улиц. Повороты канала замыкают перспективы вдоль него, а прямые регулярные улицы выходят к каналу под неправильными углами, создавая множество неожиданных ракурсов. В отличие от Невы, Фонтанки и Мойки, Екатерининский канал находится как бы в ином пространстве, нежели город: шесть площадей, с которыми он соприкасается, существуют независимо от него.

ГАРМОНИЧНАЯ СОВОКУПНОСТЬ

В 1779 г. в Россию приехали два великих зодчих — Чарльз Камерон и Джакомо Кваренги, и благодаря им с этого времени в русской архитектуре надолго утвердился палладианский классицизм. Период господства классического стиля определил и облик Петербурга как столицы империи, и облик городов и сел России.

В Санкт-Петербурге были созданы первые в России архитектурные ансамбли — гармоничная совокупность зданий или сооружений, связанных единством фасадов, стиля, времени и места постройки. Первыми ансамблями в России стали план Санкт-Петербурга Леблона, Александро-Невский монастырь Д. Трезини, Смольный монастырь Растрелли. Их продолжили грандиозные архитектурные ансамбли 1-й трети XIX в. Их композиционные центры – правительственные здания, и прославление государственной мощи стало важнейшей темой их оформления. Архитектурные ансамбли классицизма объединялись ордерной системой. Такие зодчие, как А.Д. Захаров, Ж. Тома де Томон, К.И. Росси, оперировали огромными масштабами площадей и невских вод. Единство масштаба, модуля и ритма, пропорциональность и соразмерность составных частей соединили в ансамбли здания разных стилей, такие как Зимний дворец, Малый, Старый Эрмитажи и Эрмитажный театр со стороны Дворцовой набережной.

Стремление даже отдельным зданием знаково и композиционно организовать большое пространство — характерная черта ориентированной на градостроение архитектуры ампира. Первым подобным сооружением стал Казанский собор (1801–1811): колоннада у бокового фасада, обращенная на Невский проспект, зрительно делает этот фасад главным, организует площадь, включает храм в ансамбль магистрали.

М. Пономарева. Невский проспект конца XIX в. 1996

 

В 1816 г. был создан Комитет для строений и гидравлических работ, который руководил реконструкцией центральных районов. Система площадей города, перестроенных в стиле ампир, превратилась в грандиозные архитектурные декорации, сделавшие Санкт-Петербург более Римом, чем сам Рим. Возник ампирный Санкт-Петербург — город огромных площадей, охваченных грандиозными колоннадами, — Царицын луг, он же Марсово поле, Конюшенная, Дворцовая, Михайловская, Манежная, Александринская, Чернышева, Петровская-Сенатская.

Экстерьеры великих зданий ампира соотнесены не столько с их назначением («храмы для чиновников» — сказал о них в 1839 г. маркиз А. де Кюстин), сколько с границами «интерьеров» площадей и улиц, воскрешая идеальный образ Древнего Рима, соответствующий имени города и имперским намерениями государства. В этом бесконечном классическом пространстве, где «ветер, по петербургскому обычаю, дул... сразу со всех четырех сторон из всех переулков» (Гоголь), пригодном только для единообразно марширующих по императорской воле войск, колоннады были торжественной декорацией для парадов — военного театра империи.

Дж.-Г. Майер. Гвардейский парад на Дворцовой площади. Первая половина XIX в.

 

Военная субординация воплощала идеальное общественное устройство, и парад — «пехотных ратей и коней однообразная красивость», масса людей, одетых в одинаковые мундиры и одновременно четко и единообразно исполняющих экзерциции, — олицетворял гармонию, мир, спокойствие и могущество государства и неограниченную власть просвещенного монарха над его подданными, направленную к их же благу. Петербург был самой милитаризованной столицей мира, в эпоху Николая I почти 15% населения Петербурга составляли офицеры и солдаты гвардии. Традиция торжественных смотров войск и парадов сохранялась до конца империи, на Дворцовой площади большие парады зимой проводились ежегодно.

НА ВЕРШИНЕ УТРАЧЕННОГО ВЕЛИЧИЯ

Нева — главный проспект столицы — определила организацию пространства Санкт-Петербурга. И уже в XVIII в. в Санкт-Петербурге — едва ли не впервые в Европе — родился жанр городских прогулок, местом которых стали именно невские берега.

Центр столицы определяют три треугольника знаково важных сооружений. Первый, сформировавшийся еще в XVIII в., — это главные соборные храмы: во имя покровителей города святых Петра и Павла (на Петербургской стороне), во имя покровителя России и мореплавателей св. Андрея Первозванного (на Васильевском острове) и св. Исаакия Далматского, на день памяти которого приходится день рождения Петра I и Александра Невского (на Адмиралтейской стороне). Второй треугольник, созданный к 1800 г., образован шпилями — Петропавловского собора, Адмиралтейства и церкви Св. архангела Михаила в Михайловском замке. Третий треугольник образуют фигуры ангелов, парящих над городом: на шпиле колокольни петропавловского собора, на куполе церкви св. Екатерины в Кадетской линии Васильевского острова (1811–1823, А.А. Михайлов 2-й) и на Александровской колонне, воздвигнутой в 1832 году.

Дж. Шарлеман. Николаевский мост. 1850

 

Многочисленные храмы, выделенные характерной композицией объемов, устойчивой при любых изменениях архитектурных стилей, венчающими их главы и шпили крестами, отмечали важные места города, становясь организующими центрами. Вид на храмы замыкал большинство перспектив улиц. В Петербурге очень часто купол или шпиль храма виден в перспективе и тех дорог, которые до храма не доходят. Самый известный вид — от Пулкова на Петропавловский собор по Московскому проспекту, проложеннному строго с юга на север по тому меридиану, на котором стоят Александрия Египетская и Константинополь.

В 1818–1858 гг. Огюст Рикар де Монферран построил новый Исаакиевский собор — крупнейший храм Санкт-Петербурга, купол которого (повторенный в куполе Вашингтонского Капитолия) вознесся над столицей на 102,5 метра. Ориентирами в низкой городской застройке были и пожарные каланчи, выделяющие «съезжие дома» полицейских участков административных частей Петербурга. Их здания часто возводили в формах Ренессанса. Колокольни и главы церквей, башни городских учреждений формировали силуэт города, играли роль пространственных доминант или архитектурных ориентиров. В условиях равнинной местности эти приемы позволяли распространять их воздействие даже на отдаленные от них кварталы, что облегчало ориентацию горожанина в пространстве города.

В 1830-х гг. с развитием романтизма в архитектуре классицизм сменился историзмом, принимающим формы неоренессанса, неорококо, русско-византийского стиля. Улицы сознательно застраивали домами разного облика: город, среда обитания вообще начали осознаваться как наполненные историей. При свободе выбора архитектурного стиля развитие города шло под жестким контролем: император Николай I, имевший профессиональные архитектурные знания и обладавший широтой градостроительного мышления, лично утверждал все проекты, в том числе частных домов, нередко внося в них коррективы.

В оформлении площадей сохранялся ансамблевый метод, примером чему является Мариинская площадь в формах ордерного неоренессанса: Мариинский дворец (архитектор А.И. Штакеншнейдер, 1839–1844), два симметрично расположенных здания Министерства государственных имуществ (архитектор Н.Е. Ефимов, 1844–1853) и конная статуя императора Николая I — центр композиции.

Преемники Николая I не вмешивались в частное строительство, но все ответственные градостроительные решения по-прежнему утверждались ими. Высокая культура архитекторов, активность художественных обществ, экспертиза проектов Академией художеств, входившей в систему Министерства Императорского Двора и возглавлявшейся членами императорской фамилии, и сознававшая историческую ответственность неподкупная верховная власть обеспечили преемственность градостроения.

Были изданы и подтверждены указы, установившие основные обязательные ограничения строительства, определившие сохранение «строгого, стройного вида» города. Еще при Николае I была регламентирована высота до карниза строений — не больше ширины улицы, кроме угловых зданий, и в 1844 г. — не выше карниза Зимнего дворца — 23,5 м. Город времен Николая I был трех–пятиэтажным; в начале XX века строительные технологии позволяли возводить хоть небоскребы, но жесткая регламентация высоты построек в сочетании с санитарными нормами на высоту помещений жилых домов ограничивали застройку семью этажами. Эти простые ограничения сохранили исторически сложившийся силуэт города и традиционные пропорции членений построек по высоте.

В день двухсотлетия города был открыт Троицкий мост через Неву, и за четырнадцать лет на правобережной Петербургской стороне возник новый город, застроенный зданиями главным образом в стиле модерн, но сохранивший в примыкающей к крепости старейшей своей части единственную в Санкт-Петербурге дорегулярную живописную архаическую планировку — радиально идущие улицы, ориентированные на Петропавловский собор, с многочисленными изломами и поворотами. Для зданий этой эпохи характерно выделение угловых объемов башнями, что разнообразило силуэт современных кварталов Петербурга. Спецификой города явилось многообразие форм модерна, развитие северного модерна, свойственного главным образом Финляндии и Швеции, и художественно связанные с «Миром искусства» реминисценции в модерне форм петровского барокко. Районы застройки в стиле классицизма XVIII — нач. XIX в., неоренессанса середины — второй половины XIX в., модерна конца XIX — нач. XX в. в Санкт-Петербурге обширны и компактны, что уникально для европейских городов.

В результате социальных катастроф XX века город внезапно перестал быть столицей и обезлюдел в годы революции и гражданской войны. Еще раз он потерял большинство населения во время блокады. Сегодня Санкт-Петербург — единственный в мире мегаполис, застывший на вершине утраченного имперского величия.