Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Искусство»Содержание №15/2008

ВЫСТАВОЧНЫЙ ЗАЛ

НОВОСТИ КУЛЬТУРЫ

 

Виктория ХАН-МАГОМЕДОВА

 

Семейные ценности в искусстве

В конце XIX — начале XX столетия большую роль во французском искусстве играли женщины-художницы: Берта Моризо, Ева Гонсалес, Сюзанна Валладон, Мэри Кэссетт. Американка по рождению, француженка по убеждениям, Кэссетт под влиянием Дега меняет свою живописную манеру, отказывается от фотографической точности письма, от традиционной перспективы, просветляет свою палитру. Ее искусство лишено новаторства, но она создала свой мир, полный гармонии и красоты, с гармоничными фигурами женщин. Она воспевала материнство без сентиментальности. Такова и ее картина «Материнство» (1880-е) (1), представленная на выставке «В кругу семьи» в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.

(1)

На примере экспонатов из ГМИИ и Третьяковской галереи воссоздана увлекательная панорама изображений на столь притягательную тему — семья, материнство — в разные эпохи и у разных народов, начиная с древнеегипетской статуэтки «Семья» (XXVI в. до н.э.), мраморной скульптурной группы «Асклепий, Гигея и Эрот» (I в. до н.э.) вплоть до середины ХХ века (картины Пикассо, Шагала, Серебряковой, Пастернака, Петрова-Водкина).

Вот один из центральных экспонатов выставки – картина «Счастливое семейство» (1766) Огюста Фрагонара: мать в окружении пяти детей, идеал эпохи Просвещения. Вот другая картина – «Материнство» (1800) (2) Маргерит Жерар, с многочисленными персонажами, деталями. Она избрала бытовую тематику, где женщинам в ту пору было нелегко проявить себя. Жерар пробилась в сферу бытовой живописи благодаря тому, что была свояченицей Фрагонара и его ученицей. Вместо морализаторства на манер знаменитого живописца Грёза она, ориентируясь на голландские образцы второй половины XVII века, воспроизводила разные дорогие фактуры и подчеркивала миловидность своих персонажей.

(2)

Именно голландские жанристы в XVII столетии сумели раскрыть поэзию повседневной семейной жизни с большой конкретностью, убедительностью в обрисовке персонажей и особой материальностью передачи предметного мира, где главную роль играет женщина, хозяйка, мать. Вот картина «Больное дитя» (3) Питера де Хоха, подлинного поэта интерьера. Его сила не в мастерски выписанных деталях, а в ощущении целостности, неразрывного единства человека и его окружения, в умении передать эмоции, поэзию неторопливого течения жизни.

(3)

А «Семейный завтрак» Габриэля Метсю показывает его как мастера, более склонного к повествованию. Как вещественна его живопись: лица, ткани, предметы с осязательным изображением меха и бархата, битой дичи.

Во многих работах акцентируются сентиментальные, возвышенные оттенки в отношении персонажей (В.А.Тропинин. «Портрет Д.П.Воейкова с дочерью и англичанкой», 1842) (4).

(4)

Иную, неприглядную сторону семейной жизни являет знаменитая серия «Модный брак» (1743) Уильяма Хогарта, представленная на выставке в воспроизведениях на гравюрах той эпохи: рассказ о женитьбе разорившегося графского сынка на дочери богатого торговца, о кутежах мужа и трагической развязке. В листах обнаруживается едкий сатирический талант и острая наблюдательность Хогарта.

Не забыты на выставке и прародители – Адам и Ева. Их историю, грехопадение интерпретировали Лукас Кранах Старший («Адам и Ева», 1524), А.А. Карстенс («Грехопадение», 1780). Конечно, тема «Святое семейство» — идиллический рассказ о семье. Прекрасный образец популярного евангельского сюжета в живописи — картина «Святое семейство с Иоанном Крестителем» (1543) (5) А. Бронзино.

(5)

Из художников ХХ века самое трагическое и незабываемое изображение семейной жизни у Андре Дерена — «Субботний день» (1911–1914) (6). Поражает почти натюрмортная застылость неодушевленных предметов и трех унылых, вытянутых по пропорциям женских фигур вокруг стола. Никакого драматического действия, оцепенелость фигур, сумеречность цвета – так воссоздана атмосфера тусклой безнадежности провинциального субботнего дня.

(6)

На выставке, увы, не сделаешь никаких открытий, лишена она и жесткой продуманной концепции, философских размышлений. И вещи все уж слишком известные, выбранные по не вполне понятному принципу. Выставка на подобную тему из зарубежных собраний имела бы совсем иное звучание. Тем не менее приятно рассматривать красивые работы, в которых прославляются простые человеческие ценности, что весьма уместно в Год семьи.