Портрет А.С. Пушкина

ОРЕСТ КИПРЕНСКИЙ
ПОРТРЕТ ПОЭТА
АЛЕКСАНДРА СЕРГЕЕВИЧА ПУШКИНА
1827. Государственная Третьяковская галерея

Кому не известен портрет Александра Сергеевича Пушкина кисти Кипренского? Это одно из лучших творений мастера, в котором ему удалось блестяще передать внутренний мир Творца, поймать мимолетный миг вдохновения. Не так уж мало сохранилось изображений «солнца русской поэзии», но по прошествии веков мы представляем себе Пушкина именно таким, каким написал его Кипренский.

Весной 1827 г. художник вернулся из Италии в Петербург, в том же году туда, проездом из Михайловского, приехал и Пушкин. Видимо, заказ на портрет исходил от А. Дельвига, близкого лицейского друга поэта (кстати сказать, Пушкин в одном из своих стихотворений назвал Дельвига «художников друг и советник»). По слухам, Пушкин не слишком любил позировать, но Кипренскому и Дельвигу отказать не смог. К тому же, скорее всего, поэт и живописец были знакомы прежде, ведь, едва вступив на поприще портретиста, Кипренский уже познакомился практически со всем цветом русской литературы и запечатлел образы Жуковского, Гнедича, Батюшкова, Вяземского и др.

Пушкин изображен в строгом сюртуке и перекинутом через плечо шотландском пледе. Его руки изящно скрещены на груди, силуэт отчетливо вырисовывается на мягком желто-зеленом фоне. Освещение подобрано так, чтобы особенно выделялось вдохновенное лицо поэта. Фигура Пушкина написана анфас, но голова повернута немного направо, туда, где в глубине за креслом виднеется скульптура Музы с кифарой в руках — постоянная, неразлучная спутница поэта. Кипренский совершенно не стремится идеализировать своего героя, приукрасить его, напротив, он даже склонен подчеркивать в лице Пушкина характерные «арапские» черты.

Портрет имел колоссальный успех, но в то же время вызвал и некоторые споры. Одни отмечали несомненное сходство: «Вот поэт Пушкин. Не смотрите на подпись: видев его хоть раз живого, вы тотчас признаете его проницательные глаза и рот, которому недостает только беспрестанного вздрагивания…», «не распространяясь в исчислении красот сего произведения госп. Кипренского, мы скажем только, что это живой Пушкин». Но были и другие, отмечавшие, что в жизни лицо Пушкина отличалось гораздо большей живостью и выразительностью, что положение рук на портрете совсем нетипично для него, а Карл Брюллов, молодой «соперник по кисти» Кипренского, заметил, что это изображение «какого-то денди, а не поэта». И все же главный отзыв должен принадлежать самому Пушкину, не так ли? А он отозвался о работе Кипренского так:

Себя, как в зеркале, я вижу,
Но это зеркало мне льстит,
Оно гласит, что не унижу
Пристрастья важных аонид.
Так Риму, Дрездену, Парижу
Известен впредь мой будет вид.

Кипренскому действительно удалось создать уникальный портрет — портрет не просто человека, но именно Поэта, не только добиться внешнего сходства, но запечатлеть душу. Тут важна каждая деталь — даже скрещенные руки, ведь именно эта поза придает образу поэта внутреннюю собранность. Вся фигура Пушкина напряжена, натянута, как струна, безмятежность его лица лишь кажущаяся. Сейчас он находится во власти своей музы: «минута — и стихи свободно потекут».

Еще в 1825 г. Рылеев написал в письме Пушкину: «На тебя устремлены глаза России, тебя любят, тебе верят, тебе подражают. Будь Поэт и Гражданин!» Именно этот образ Поэта и Гражданина и запечатлел Кипренский в своем портрете.