УРОК МУЗЫКИ

Лев ЗАЛЕССКИЙ

 

Курс творческой практики
и иновационный репертуар

ДЛЯ ЗАНЯТИЙ В 6–7-х КЛАССАХ

Окончание. Начало в № 11/2010

X. ЭКСПЕДИЦИЯ НА МАДАГАСКАР

На музыкально-поэтическом материале песни Юрия Визбора

Сначала старайтесь заговорить
с незнакомцем – если не выстрелит, есть шанс, что ответит.
Из старинной книги  для путешественников

 

Все отдав, я не встану из праха,
Мне не надо ни слов, ни похвал.
Я не жил, умирая от страха,
Я, убив в себе страх, воевал.

Редьярд Киплинг

Юрий Визбор (1934–1984), как и многие российские барды “первой волны” (второй половины 50-х — 80-х годов XX века), рано потерял отца. Тот пал жертвой сталинских репрессий против командиров Красной армии в конце 1930-х. Быть может, суровые мужские судьбы, о которых так много сказано в песнях, стихах, репортажах, киносценариях Визбора, — дань памяти отца, которого он помнил смутно, но которого так явно не хватало...

Юрий Визбор

 

Песня “Мадагаскар” — из их числа. Это гимн мужественности, непреклонности и воле, но одновременно — гимн дороге и верности избранному пути. В стихотворении и в песне чувствуется влияние баллад английского писателя Редьярда Киплинга (1865–1936), необыкновенно популярного у нас в те годы автора. У Киплинга много поклонников, но много и противников. Его “казарменная муза” вдохновляет отнюдь не всех. Природа музы Визбора иная, но в это раннее стихотворение из 24 строк вместились и брутальный дух солдатской лирики, и суровые краски освещенных солнцем скал, и манящая глубина туманных долин, и неразгаданные тайны бесконечно далеких ночных небес.

Редьярд Киплинг

 

По форме “Мадагаскар” можно считать довольно тонкой стилизацией баллады, а по ритму это гавайская военная песня. Было бы славно, если бы кто-то из участников ансамбля, вооружившись бонгос, сопровождал исполнение негромким, но отчетливым аккомпанементом. Бонгос к тому же побуждают к варьированию в тембре звучания при движении рук от края барабана к центру; это позволяет создавать эффект удаления или приближения персонажей песни. Очень выразительными могут быть серии звуков, извлекаемых при игре по металлической окантовке инструмента. Такое звучание покажется, быть может, зловещим, но при использовании синкопы по окантовке на исполнении текста рефрена “Осторожней, друг, тяжелы и метки стрелы...” оно вполне уместно.

Бонгос

 

С точки зрения техники резонансного пения, предпочтительнее использование (попеременно, но с плавными переходами) глубокого и среднего резонанса. Причем такие строчки, как, например, “поплыли из долины облака...”, “даль подернулась туманом...”, потребуют большого запаса дыхания. Эти масштабные прозрачные ландшафты тогда и только тогда будут достойно представлены, когда вместе с чистыми нотами мы сможем продемонстрировать и ощущение наполненности пространства чистым воздухом.

XI. ИСКУССТВО БАЛЛАДЫ И ТЕХНИКА РЕЗОНАНСНОГО ПЕНИЯ

На музыкально-поэтическом материале песни Сергея Никитина
на стихи Александра Городницкого

...Я получил блаженное наследство —
Чужих певцов блуждающие сны;
Свое родство и скучное соседство
Мы презирать заведомо вольны.

И не одно сокровище, быть может,
Минуя внуков, к правнукам уйдет,
И снова скальд чужую песню сложит
И как свою ее произнесет.

Осип Мандельштам

Пожалуй, современная баллада “В Уэльсе”, написанная ученым, поэтом и путешественником, одним из самых обаятельных российских бардов — Александром Городницким, будет первой в нашем музыкально-поэтическом репертуаре, и это потребует отнестись к технике резонансного пения совершенно по-взрослому. Прощайте, милые сердцу сказочные образы; перед нами реальный, полный опасностей и разочарований мир, где в аккомпанемент песни вплетаются вой ветра, шум дождя, звон кубка, а иногда — клинка и где тем не менее в кругу суровых обветренных людей найдется место верности, сердечности и дружбе.

Александр Городницкий

 

Припомним, что резонансная техника подразумевает использование трех приемов пения (или декламации), так как существует три вида резонанса: глубокий, высокий, средний, каждый из которых возникает при фокусировке звука голоса на том или ином резонаторе нашего тела.

Глубокий, или низкий, резонанс достигается за счет того, что звучание голоса фокусируется в области диафрагмы. Легкие при этом полны воздуха, а каждый звук слегка “выталкивается” диафрагмой наружу. Голос звучит низко, насыщенно. Такой тембр как нельзя лучше подходит для передачи глубокого чувства; выражения могущества, энергии, мощи; отображения событий, явлений и картин огромного масштаба.

Высокий резонанс требует фокусировки звука в затылочной части головы. Отражаясь от затылка, высоко окрашенный звук летит далеко и воспринимается наилучшим образом, даже если не очень громок. Все мечтательное, возвышенное, волнующее требует именно такого звучания. С помощью высокого резонанса достигаются эффекты пространства, полета; изображаются ландшафтные картины дальнего и среднего плана.

Средний резонанс — это фокусировка звука в середине груди, в той самой области, где находится сердце. Это оптимально для передачи самых доверительных интонаций, искренних чувств, непосредственных движений мысли, души. Ландшафтные картины небольшого масштаба, близкого плана: цветок на лугу, божья коровка на веточке, падающие кружащиеся листья — нуждаются в отображении посредством среднего резонанса.

С. Веселов. Приход незваного гостя на дружескую пирушку. 1994

 

Образный мир первой строфы баллады раскрывается перед нами в самых разнообразных объемах пространства: уют и тепло очага и шум дождя по крыше (близкий план — средний резонанс); затаенная грусть, быть может, обида (глубокое чувство — глубокий резонанс); гомон дружеской пирушки (все шумят, и каждый хочет быть услышанным — высокий резонанс). 

Если рефрен в балладе повторяется, второй раз он должен прозвучать иначе, чем в первый. Эстетические законы требуют от нас разнообразия, вариативности. Но какой? Пусть, если в первый раз мы спели его, примеряя к себе роль участника пирушки, на высоком резонансе, во второй он прозвучит как теплое воспоминание — на среднем. 

Ну что ж, начало в работе над балладой положено. Теперь попробуйте разнообразить звучание второй и третьей строф. Не забывайте о динамике, о том, что громкость достигается не за счет напряжения голосовых связок, а главным образом за счет количества воздуха, проходящего через них при пении или декламации. Следует помнить и о том, что задача выразительного исполнения не может быть решена одним единственным образом; здесь, как говорится, возможны варианты. Каждая интерпретация хороша по-своему, каждая — ценна, и в первую очередь своей новизной, даже если речь идет об очень старой песне.

XII. ИСКУССТВО БАЛЛАДЫ И НАВЫКИ МЕЛОДЕКЛАМАЦИИ

На музыкально-поэтическом материале песни Сергея Никитина
на стихи Вадима Левина

Уже около двухсот лет молодые люди зачитываются романами Вальтера Скотта. Сейчас, к сожалению, в меньшей степени, но слава великого английского прозаика и поэта, автора и страстного собирателя баллад, родоначальника жанра исторического романа стоит того, чтобы спеть о нем балладу. Но сначала необходимо внимательно и по возможности выразительно прочитать стихотворение, разобраться с незнакомыми словами, новыми, вернее, старыми понятиями. Времена рыцарства, увы, давно миновали... 

Вальтер Скотт

 

В работе над “Балладой о Вальтере Скотте” нам придется использовать навыки в технике резонансного пения для отображения пространств дальнего и близкого плана, но это будут не столько ландшафтные картины, сколько пространства истории. Эти пространства зазвучат в самых первых строках баллады:

Эта перекличка струны и тетивы может перенести нас и на тысячу лет назад, и на десять тысяч — в те времена, когда по звону тетивы определяли, хорошо ли она натянута. А происходит этот перенос за одно мгновение. Поэтому-то мы отрабатываем его за счет резонансных характеристик и дыхания: струна-то звенит прямо сейчас, а тетива — издалека, едва слышно, как эхо из далекого-далекого прошлого, стало быть, необходим резкий переход с глубокого на средний резонанс при глубоком выдохе. Так и только так отображаются пространства истории. Достигнутый эффект будет усилен, если вторая реплика присоединится к первой, что называется, на лету, и особенно если они прозвучат из разных зон ансамбля, создавая своеобразный стереоэффект. 

Слово “устремились” необходимо спеть с правильным ударением: “устремuлись”. В этом случае, за счет возникающего свингования, возникнет впечатление того самого движения — устремленности слов к музыке.

Далее — речитатив, или короткая мелодекламация:

Такие слова подошли бы герольду, а в герольды выбирают тех, кто вооружен навыком речи громкой и одновременно выразительной. Мы-то знаем, что наиболее отчетливо воспринимаются звуки, обеспеченные высоким резонансом (как бы отраженные от затылка); они обладают звонким тоном и далеко летят.

Опыт подсказывает, что в качестве герольда надо опробовать каждого участника ансамбля. Получится не у всех, но проблем с чувством ритма, да и со скованностью, стеснительностью, заметно поубавится.

Если до сих пор действовали солисты, то теперь самое время вступить всему ансамблю. Начиная со слов “Герой моей баллады с детства хром...” (В. Скотт действительно прихрамывал — в отрочестве упал с лошади и повредил ногу), мы опускаемся буквально “на дно” нашего вокального диапазона. Чтобы чисто спеть эти ноты, необходимо расслабить диафрагму и петь на глубоком резонансе. Так, кстати, легче отобразить трагический образ, задуманный Вадимом Левиным.

Впрочем, Вальтер Скотт не был трагической фигурой. В основной своей профессии (юрист и председатель суда), а также на излюбленном литературном поприще он слыл весьма успешным человеком. Разве что слегка хромал?.. Некоторым поклонницам это даже нравилось.

После рефрена, повторяющегося два раза, следует речитатив подлиннее первого, завершающийся мягким переходом к пению:

Интонации герольда здесь уже не подойдут, поскольку облик писателя запечатлен в интерьере его кабинета. Необходимы доверительные интонации, камерная манера исполнения, а следовательно, средний резонанс.

Далее следует необыкновенно интересный эпизод, который потребует от нас прямо-таки виртуозной техники резонансного пения:

Эта творческая задача определенно стоит того, чтобы быть воплощенной. Представьте, нам необходимо из плоскости портретного холста перейти в пространство истории, затем ощутить себя беглецом из неприступной темницы (пусть это будет ночной побег — представив его, мы сможем лучше передать бесприютную глубину холодной средневековой ночи) и, наконец, бесшабашно гульнуть на дворцовой пирушке: быть может, сдвинуть чаши с самим королем, а то и хлопнуть его по плечу. И все это за три-четыре мгновения: такова цена музыкального времени!

Автор бесконечно благодарен Вадиму Левину и Сергею Никитину за эту балладу. Почти все его ученики, которые исполняли и даже слушали ее, потом прочитали “Айвенго”, “Роб Роя”, “Квентина Дорварда”, баллады о Робин Гуде... 

Быть может, рыцарские времена не так уж и безвозвратно утеряны?

XIII. ИСКУССТВО АНСАМБЛЯ, или “ИГРАЕМ ВМЕСТЕ”

“Испорченный телефон” на музыкально-поэтическом  материале  “Песенки волшебников” (музыка Сергея Никитина, стихи Юнны Мориц)

А мы все время убиваем время,
Проматываем, прожигаем время.
А где берем все время это время —
Об этом мы не скажем никому!

Юнна Мориц

Работа над “Песенкой волшебников” в седьмом классе показалась уж очень интересной, и вот по каким причинам. Во-первых, новая яркая аффектация: сначала полная бесшабашность, затем загадочность, таинственность, прямо триллер какой-то!

Тут как тут кое-кто с кой-какой бородкой 
Вдруг подкрался кое-как к кой-кому с портфелем,
Вдруг подкрался кое-как и увидел он...

Очень весело было петь строчку припева “у-биваем время”, с легким “неправильным” ударением на “У” (в этом возрасте инстинкт разрушения особенно силен). Под это дело как-то незаметно, можно сказать  машинально, отработали и все кадансы, требующие интонационной и метроритмической четкости.

Но самое главное — всю песню превратили в подобие “испорченного телефона”, есть такая детская игра. Сделали это так. Текст поделили пополам между мальчиками и девочками следующим образом:

“Тик-так”, кроме всего прочего, надо было произнести громким шепотом, своевременно взяв дыхания побольше, чтобы шепот был сценическим, а не обычным, повседневным. “Телефон” действительно казался слегка “испорченным”, пока участники ансамбля не научились хватать реплики друг у друга, что называется, на лету!

Припев все спели вместе, а первенство в начале каждого куплета мальчики и девочки чередовали. Таким образом, все спели всё, причем по многу раз, и не слишком-то заторопились на перемену. Как только прозвенел звонок, кто-то предложил: “Ну давайте еще разочек. Начисто!”

Решение разнообразных творческих задач настолько увлекло ансамбль семиклассников, что никто из участников так и не смог ответить на вопрос: “А где же мы в действительности берем все это время, которое проматываем, прожигаем или попросту убиваем?”. 

Но, быть может, они потому и не смогли ответить на этот “вопрос вопросов”, что не чувствовали время, потраченное на музыкальную работу, “убитым”?

XIV. “СТАРИКИ СТИХОВ НЕ УЧАТ”

Еще раз о технике речи и об интонации на музыкально-поэтическом материале
песни Сергея Никитина на стихи Юнны Мориц

Песенка “Хорошо быть стариком” — одна из самых лаконичных в нашей коллекции. И короткий рефрен ей под стать:

Старики не ходят в школу —
Хорошо быть стариком! 

Его следует исполнить по-стариковски — солидно, с опорой звука на диафрагму, то есть используя глубокий резонанс.

Все остальные слова песни, включая озорной припев:

Старики стихов не учат,
Их уроками не мучат,
За прогулы их не жучат,
Их не мучат, их не жучат,
И не надо на помойку
Бегать с мусорным ведром!

— исполняются на высоком резонансе. Впрочем, работа над этой песней обычно погружает начинающих музыкантов в такое азартное состояние, что резонансные характеристики запева и припева устанавливаются как-то сами собой. В этом азарте иногда, к сожалению, забывают о хорошем произношении, отточенной дикции. А ведь в этой песенке много “С”, много “З”, много “Ж”. Без дополнительной работы над правильной артикуляцией припев-скороговорка может превратиться в настоящий кошмар!

Приведем несколько упражнений для работы над наиболее “опасными” звуками родной речи, которые необходимо регулярно повторять, следя за тем, чтобы произносилось именно то, что записано:

1. Звуки “с” и “з”

СИ — СЭ, СА — СЯ, СЕ — СЮ, СУ — СЫ

ЗИ — ЗЭ, ЗА — ЗЯ, ЗЕ — ЗЮ, ЗУ — ЗЫ

А вот и пара известных четверостиший для отработки этих созвучий:

Сев в такси, спросила такса:
“За проезд какая такса?”
А водитель: “Денег с такс
Не берем совсем. Вот так-с!”

Я. Козловский

В бузине, сырой и круглой,
Соловей ударил дудкой,
На сосне звенят синицы,
На березе зяблик бьет.

Э. Багрицкий

2. Звуки “Ж” и “Ш”

Ужа ужалила ужица.
Ужу с ужицей не ужиться,
Уж уж от ужаса стал уже:
Ужа ужица съест на ужин.
Не ешь, ужица, мужа-ужа, —
Без мужа-ужа будет хуже!

Скороговорка

Кошки не похожи на людей.
Кошки — это кошки.
Люди носят шляпы и пальто,
Кошки часто ходят без одежки.
Кошки могут среди бела дня
Полежать спокойно у огня,
Кошки не болтают чепухи,
Не играют в домино и шашки,
Не обязаны писать стихи,
Не нужны им разные бумажки.
Людям не сойти с проторенной дорожки,
Ну, а кошки — мяу — это кошки...

Ж. Агузарова

Не следует опасаться, что юные исполнители воспримут текст песни как-нибудь слишком буквально. Ценнейший и сложнейший аффект, заключенный в стихотворении Юнны Мориц, необыкновенно тонко чувствующей детскую душу, — самоирония. Что же касается работы над интонацией, то здесь нет иных рецептов, кроме терпеливого многократного и неторопливого повторения всех интервалов, всех модуляций, которые вызывают какие-либо затруднения.

Слегка перефразируя И.С. Баха, можно сказать, что сущность музыкальной работы в том и состоит, чтобы в нужное время попадать в нужное место. С героями “Сказки о потерянном времени” этого не произошло. С нами, будем надеяться, произойдет!

XV. “СО ВСЕЙ СЕРЬЕЗНОСТЬЮ ШУТА”

На музыкально-поэтическом материале песни Сергея Никитина
на стихи Вильяма Шекспира в переводе Давида Самойлова

“Песенка шута” из спектакля “Двенадцатая ночь” (по пьесе Шекспира в постановке Петра Фоменко) дает нам возможность обратиться к приемам изобразительности в музыкально-поэтическом искусстве. Но возможность эта проистекает из изобразительности, заложенной в текст прекрасным поэтом и, как это становится понятно, прекрасным переводчиком Шекспира — Давидом Самойловым (1920–1998).

Во времена Шекспира “Песенку шута” назвали бы балладой или канцоной.

Итак, звучит характерное для баллады короткое музыкальное вступление, и сразу же возникает картина “из старинной жизни”:

Апостроф перед словом “прогорят” мы будем понимать как пропущенную сильную долю, и тогда слово прозвучит не по слогам, а целиком — энергично, с раскатистым “р” и правильным ударением. Эффективность этого приема будет прочувствована тотчас же — возникнет ощущение, что и впрямь горящие дрова затрещали! 

Резонансная техника, как это было уже не раз, позволит нам оперировать масштабами изобразительности, глубиной впечатлений и ощущений. Наша задача – рельефно отразить волшебную атмосферу последнего дня Святок и сакральный смысл библейского предания, уют домашнего очага и бесприютную зимнюю ночь…

А праздник тем временем разгорается, но и мороз за окном все крепчает... 

Мы вновь вспомним о чрезвычайной уплотненности музыкального времени, когда нам удастся мгновенно изменить масштаб изобразительности в следующих строчках:

И вот наступает время рефрена: в разгоряченные застольем головы внезапно приходит  мысль, поднимающая святочный текст до философского уровня канцоны. В каждом новом проведении рефрена это противоречие будет углубляться. И вправду, только ли на этом трогательном празднике все выглядит не так, как должно быть на самом деле?

В среднем — контрастном — эпизоде песни интонация потребует прибегнуть к высокому резонансу и довольно высокому уровню громкости — forte:

Лихое forte сменяет смущенное subito piano (внезапное piano) и такие каверзные вопросы:

— Одна ли двенадцатая ночь дает человеку право “на всё”?

— Кончаются ли дурачества в последнюю святочную ночь — ночь розыгрышей и превращений — или преследуют нас на протяжении всего земного существования?

Ведь в  иные  времена и дни кто-то грозно и весело царит... в кабаке, а кто-то и на троне со всей серьезностью играет... шута!

Читатели могут познакомиться с музыкальными иллюстрациями к этому материалу и нотами (фортепьяно, гитара, вокальная строчка) для исполнения инновационного репертуара на страницах авторского интернет-портала “Соната. Мировая культура в зеркале музыкального искусства”: http://www.sonata-etc.ru/ (Раздел “Здравствуй, Песня!”.) Эти иллюстрации и ноты могут быть сохранены и использованы на уроках, элективных курсах, во внеклассной работе.

ПРИЛОЖЕНИЕ

Мадагаскар

Чутко горы спят,
Южный Крест залез на небо,
Спустились вниз в долину облака.
Осторожней, друг, –
Ведь никто из нас здесь не был,
В таинственной стране Мадагаскар.

Может стать, что смерть
Ты найдешь за океаном,
Но все же ты от смерти не беги.
Осторожней, друг, –
Даль подернулась туманом,
Сними с плеча свой верный карабин.

Ночью труден путь,
На востоке воздух серый,
Но вскоре солнце встанет из-за скал.
Осторожней, друг, –
Тяжелы и метки стрелы
У жителей страны Мадагаскар.

Южный Крест погас
В золотом рассветном небе,
Поднялись из долины облака.
Осторожней, друг, –
Ведь никто из нас здесь не был,
В таинственной стране Мадагаскар.

10 декабря 1952

Визбор Ю.И. Сочинения. В 2 т. – М.: Локид, 1999.